Для того что бы узнать больше
нужно идти дальше, даже если ты валяешься на больничной койке и не
можешь ходить. Чем больше минут и часов проводил Миллер в
ВИП-палате, тем ему становилось всё «страньше и страньше». Как-то
всё здесь не то и не так. Особенно с пацаном не то. Да и другие
больные и персонал явно с придурью. Вскоре, после бестолковой
беседы с пацаном, Олег познакомился с дедом, обитающим в их палате.
Дедушка удивил Олега тем, что принёс пацану, как так и надо,
кусочки хлеба со столовой, а тот их с благодарностью у него взял и
стал быстро поедать. Больных здесь голодом морят? Или парень такой
прожорливый, что рад хлебной корочке? Так парню, как неходячему,
перед приходом деда приносила еду женщина-разносчица. Он и ту пищу
сожрал. Вскоре к пареньку его мамка пришла и принесла чаду поесть.
Чадо смолотило то, что мамка принесла. Женщина украдкой роняла
слёзы, переживая за сыночка. По-мнению Олега, так на этом сыночке
давно надо землю пахать и мамка зря плачет. Ну, ни разу, на его
взгляд, этот пацан на больного не похож. Совершенно. Разуйте глаза
женщина – видно же. Морда розовая, аппетит отменный. Что-то здесь
не то происходит. Окончательно Олега Николаевича добил приход
молодой симпатичной медсестры. Эта работница больницы на Олега даже
не взглянула, а сразу кинулась к пацану. В руках она держала
несколько вместительных контейнеров с разнообразной пищей, явно
ресторанного приготовления. Контейнеров она принесла столько, что
они не помещались на прикроватной тумбочке, поэтому девушка, с
выражением счастья на лице, держала два контейнера в руках перед
носом у пацана. Да что здесь происходит? Ведь совсем недавно парень
утверждал, что в этой больнице плохо кормят. Если это плохо, то,
как тогда хорошо? Умопомрачительные запахи разнеслись по палате,
взывая у Олега головокружение и недовольство его желудка. Желудок
явно вознамерился совершить революцию в организме, поставив себя на
первое место. Но Олега никто не потчевал разносолами, и пока не
собирался кормить, а вот парня кормили с таким умилительным
выражением на лице, что завидки брали. На лице девушки читалось
счастье, обожание, восторг от самого процесса кормления и
нахождения рядом с пацаном. Да она сейчас к нему в койку заберётся
– с удивлением смотрел на эту картину раненый прокурорский
работник. Ещё большее удивление вызывало то, что парень умудрился
сожрать всё, что только находилось в контейнерах. Да там еды на
троих, а то и на четверых! А он в одну харю всё сожрал! Олегу стало
дурно, и он отвернулся от созерцания чужого счастья. Но свой
желудок не обманешь: тот уже не просто бунтовал, а начал тарахтеть,
как трактор. Даже медсестричка осуждающе посмотрела на Олега. А он
что может сделать? Водички хоть дайте, совесть у вас проснётся или
нет!!! Вместо водички продолжалась пытка запахами, а совесть у
младшего медперсонала не просыпалась. Олег стал нервничать: его не
добили бандюки, так в больнице заморят голодом и помру, не дожив до
тридцати лет. Может, они этого и хотят? Олег даже представил, как
его измождённое тело, в виде костей обтянутых серой кожей, хоронят
на кладбище. И ухмылки некоторых своих коллег
представил.