«Глупый мотылек
догорал на свечке. Жаркий уголек, дымные колечки» - пробормотал
Димка песенку. Нервишки пошаливали…
Расстреляв все до последней
гранаты, Игрок отправился обратно к старшине, и обнаружил,
когда грациозно плюхнулся в укрытие к мужикам, что
Дубинин и Семёнов находятся в полушоковом состоянии. Из-за
системной химии у них на два часа улучшалось зрение и слух, однако,
произошло неучтённое обстоятельство. Свет от вспышек и звук от
взрывов на мужиков воздействовал, соответственно, с удвоенной
силой. Мужиков Димка увидел практически слепыми, глухими,
дезориентированными. Они плохо ориентировались в пространстве и не
могли говорить, только что-то мычали и держались за голову.
Глушануло их капитально. Пришлось срочно скормить пострадальцам по
белой таблетке номер два, иначе мужиков не дотащить до своих
позиций. Хорошо ещё, что бойцы не подползали ближе к немецким
позициям, обошлось, считай, малой кровью.
Волшебная химия не подвела и
вскоре трое храбрецов вернулись в расположение роты.
- Димка….ты это…, - сказал
старшина пацану. – Двигай ногами к Кошкину и спрячься в их
блиндажике. Думаю, скоро к нам набежит много начальства, поэтому
сиди там серой мышкой и не отсвечивай. Нет тебя, и никогда у нас в
роте не существовало. Уловил умную мыслю? Боец Семёнов
проконтролирует, как ты спрятался. Говорливого Цака я сам
приструню, чтобы много не болтал, а то любит он выдумывать
себе лишнего.
Старшина вдохнул «свежий»
ночной воздух, хорошо сдобренный какой-то химией, уже долетевшей до
наших позиций, махнул рукой жестом, будто отгонял назойливое
насекомое, и быстро зашагал по своим делам. Ночь
окончательно вступила в свои права: поверхность земли, где воевали
люди, постепенно окутывалась сизым, неприятно пахнувшим, туманом,
сквозь который едва видишь предметы.
В сопровождении Семёнова Димка
добрёл до своих знакомых пулемётчиков. Кошкин и Нефёдов обладали
талантом обустраивать места своего обитания и зарываться в землю:
то блиндаж устроят, то лисьих нор нароют и о запасных позициях для
стрельбы не забывают. Соседство с Димкой их особо не напрягало:
сказал старшина, чтобы присматривали над пацаном – будем
присматриваться. Будем прислушиваться и принюхиваться.
Нефёдов указал пальцем на
лежанку, выделенную Димке, и принюхался к пацану. Пацан вполне
съедобный, пахнет аппетитно. Мясо молодое. Жаль нельзя его съесть,
потому как боец из нашей стаи. Семёнова тоже есть нельзя.