Последние две недели я в камере
находился один, поскольку моего соседа, по всей видимости, осудили.
Камеры содержания подсудимых рассчитаны здесь на двух человек, а
меня обвиняли в совершении тяжкого преступления, так что и соседа
могли мне подселить не менее опасного.
Парень, с которым мы сидели до этого,
был коренным, и мы не сразу нашли с ним общий язык. Но мы были в
одной камере, ему приходилось со мной общаться. Он рассказал о
своей жизни, поскольку знал, что его наверняка посадят, и терять
ему было нечего. Он был вором, но вором «честным», крал лишь у
богатых, и не было разницы, кто они, коренные, ирландцы,
макаронники. На украденные деньги или вещи он гулял как в последний
день, все тратил на алкоголь и проституток, а когда деньги
заканчивались, брался за старое.
В очередное безрадостное утро
железная дверь камеры скрипнула, и надзиратель с ехидцей на лице
пробубнил:
— Принимай соседа.
В камеру вошел парень, на вид чуть
старше меня, лет двадцати-двадцати двух. Среднего телосложения и
невысоко роста с ярко-рыжими волосами. Ирландец? Или просто рыжий.
Парень оказался разговорчивый, и звали его Киган. Я смолоду
запомнил рассказы «старшаков», что жили в нашем дворе и имели не
одну отсидку, они говорили: «Там не доверяй никому».
Киган, видать, заприметил во мне
земляка, или кто шепнул ему, сразу начал расспрашивать, за что я
здесь.
— Простая нелепая ошибка.
Случайность. Возможно, я просто похож на того, кого они ищут. Ведь
для них все ирландцы на одно лицо, — я, как и прежде, стоял на
своем. Я не я и вообще ни в чем не виноват.
— Это точно, лишь в цвете волос
разница, — ответил Киган и рассмеялся.
— Ну а ты за что сюда попал? —
спросил я парня. Так как все-таки подозрения насчет него были.
— Говорят, человека убил, — тут же
начал он. — Но как я могу убить человека, ты посмотри на меня.
— Ну а все же, за что? — продолжил я
расспрашивать парня. Наверняка если засланный, то на чем-нибудь да
проколется.
— Негра убил, но разве негр человек?
— Киган пожал плечами. — Вот и я им говорю, что я не мог человека
убить. Ну а ты, говорят, ограбил банк в Спрингфилде, — тихонько
спросил Киган.
— Кто такое говорит? Первый раз
слышу, — тут же ответил я и сделал удивленный вид.
— Да не бойся, я свой в доску. Я
слышал, как об этом надзиратели шептались, — вот твой прокол,
парень. Кто ж будет шептаться о таком, будто других тем нет.