Тогда путешествие было чем то необычным, интересным и сказочным,
захватывающей историей и приключением. Оно не походило на то
бегство, коим и являлось, и маленький Алекс не замечал страха в
крепких объятьях матери и напряжения в сжатии его руки отцом.
В новом месте небо было таким же тусклым, а по ночам не белым и
светлым, а свинцовым будто бы город окутала туча. Впрочем в
остальном разница ощущалась не сразу, и даже незнакомый, непонятный
поначалу английский язык скоро стал как второй родной. В остальном
же окружение стало будто таким же серым, как отражение из
мартовской лужи.
В новом доме было также прохладно и даже промозгло, и еще пахло
какими то пахучими чернилами. Если бы по этому дому когда нибудь
нарисовали бы картину, и Алексу казалось что рано или поздно это бы
произошло, то преобладали бы цвета грязно желтый и белый, как в
старых пергаментах и пожухлых страницах фолиантов по травоведению и
приручении драконов.
К несчастью Алекса, ни драконов ни мандрагор в книгах отца не
было. А были такие обыденные и скучные этикет, математика,
грамматика, история, философия и такая прорва других удручающе
грустных и грузных слов, что Алекс боялся, что его просто придавит
их весом.
А бояться было из-за чего. В жизнь маленького Алекса все эти
слова вошли очень плотно и сильно, вместе с другими: “Ваше
благородие”, “Ваше превосходительство” и “Леди”. Благо последнее
было и короче, и хотя бы на внешний вид милее и приятнее в виду
того, кому оно было адресовано.
Позже Алексу очень подробно объяснили отец и мать, “Лорд
Пендлтон даровал нам огромнейшую честь, дозволив жить в его доме и
учить его прекрасных чад: Мартина и Жаннет.” Что именно прекрасного
в этих странных и слишком напыщенных детях было непонятно. Возможно
прекрасной были их одежды и начинающие заучаться манеры. Но что
прекрасного именно в них самих Алекс решительно не понимал.
Так как помимо этих двоих Алекс был единственным ребенком в
усадьбе, и свободного времени у его отца было немного, он испросил
разрешения обучать Алекса с детьми Лорда, и даже получил
разрешение.Благо, учителем отец Алекса был лучшим, нежели
мыслителем и оратором. На самом деле, уже будучи взрослым Алекс
понял причину его с семьей переезда - репрессии. Его отец нелестно
высказывался в сторону текущего императора - Николая I. Именно
тогда чета Буриных и покинула свою родину, и отправилась в туманный
Альбион. Пример декабристов видимо, до отца Алексея не дошел в
точности.