– Напиши список, чего надо, я схожу, – предложил Серый.
Лешки дома не было, а Серега, напротив, только вернулся с
длинного заказа. Возился по хозяйству – раскладывал стирку, бросал
на спинку дивана то, что требует глажки.
– Там погода мерзкая, – отозвалась с кухни.
– Эту погоду вытерпеть легче, чем твое ворчание, – поддразнил
ее.
Сработало. Тая появилась в дверях его комнаты, сверкая
глазами.
– Ах так?! – притворно возмутилась она.
Сережка восхищенно на нее уставился:
– Ты прекрасна в гневе!
Тая заливисто расхохоталась. Серый отвернулся к гладильной
доске, широко улыбаясь постиранным брюкам и рубашкам.
– А Лешка сегодня будет? Давай ему список отошлем?
– Нет, – покачал головой. – Леха, скорее всего, на сутки, может,
даже больше, – обернулся к Тайке. – Я тебе говорю, у нас некому
есть дома!
– Да? – она будто не услышала окончания фразы. – На сутки?
– Так ты список напишешь? – Сережка не заметил ее реакции.
– Ты сейчас пойдешь или позже?
– Давай сейчас, и так лениво, позже вообще не захочется…
Усмехнулась, фыркнула.
– Лениво – не ходи.
– Надо же тебя кормить, – тепло ей улыбнулся.
– Ладно. Сейчас напишу.
Они весь вечер провели каждый в своих делах. Он гладил, она
готовила. После ужина Сережка остался вымыть посуду, а Тая ушла
рисовать. Возмущалась тусклым светом у Лехи. В Серегиной комнате
был торшер, она подвинула к нему кресло:
– Можно я у тебя? Так хоть что-то видно.
– Да пожалуйста, – она ему и правда не мешала.
Закончил с посудой, вытянулся на диване. Хотел посмотреть
какой-нибудь фильм, но не хотел ее отвлекать, открыл книжку.
– Сереж… – она поглядела на него искоса, умолкла, опустила
носик.
– Чего? – он только сейчас понял, что уже пару минут не слышит
скрипа карандаша.
– Не… Ниче… Я так… – мотнула головой. Передумала.
Серега внимательно на нее посмотрел, вернулся к книге, но…
Затылок аж покалывало. Тая? Посмотрел на нее. Точно. Резко
отвернулась.
– Ну говори, что случилось, – отложил телефон, сел, обернулся к
ней.
Она молчала.
– Тая, – кажется, только он в их компании всегда звал ее без вот
этого уменьшительно-уничижительного «ка»... Ему нравилось ее
твердое, но певучее имя.
– Сереж, – набралась смелости, посмотрела ему прямо в глаза. –
Лиши меня девственности!