Нам же, из-за своей низкой плодовитости, приходится выживать и
держаться за каждого члена племени.
Об этом можно говорить очень долго, рассуждая о каждой стороне
нашей жизни и прошлом, но сейчас не об этом.
Примерно к середине ночи, когда мы уже легли спать, Ханс
проснулся от того, что оказался голоден и сходил в туалет. И
конечно же мыть его отправили меня, кого ж еще.
Любовь к сыну, конечно, больше, чем неприязнь к его полужидким
испражнениям. Взяв сына на руки, я подметил, что его глаза были
необычайно ясными и даже проскакивали нотки разума. Хотя мне скорее
так показалось, все-таки какой разум у ребенка, которому и дня нет?
Глупость.
В его бледно-сиреневых глазах, заостренных на ночное небо,
отражались звезды. Ханс не сводил взгляда с него на протяжении
всего пути. Нормально ли это для новорожденного?
Что ж для начала мне нужно было его вымыть, а значит спуститься
к злополучной реке. Пару дней назад она все еще была нормальной, но
после случая, как нечто утащило Густава в реку и оттяпало ему левую
ногу, вождь запретил женщинам подходить к реке, а мужчинам заходить
в воду, во избежание повторения истории.
Потеря одного мужчины уже имеет вес в общей силе нашего племени,
что уж говорить, если такое повториться, это может стать трагедией.
А пытаться убить эту неизвестную тварь, которую никто не видел,
вождь даже не задумывался о таком варианте. Но если переселяться к
другой реке, можно встретить беду и похуже, поэтому река стала
своеобразной красной зоной, а рыболовство временно отменили, из-за
чего стало больше походов в лес, что также увеличило опасность для
нас.
Быстро отмыв зад сыну, я направился в шатер к родственникам
Милии, все-таки шкур у нам почти не было, чтобы использовать их в
качестве пеленок Хансу.
Заглянув в шатер, увидел четырех эльфов, деда Милии с его женой
и ее дядю со своей супругой, уютно устроившихся возле костра.
— Дядя Альфред, помнится вы говорили, что у вас есть много шкур
– с порога бестактно произнес я, за что сразу получил холодный
взгляд в свою сторону от дам.
— Ни привета, ни до свидания. Краткость сестра таланта, но
банальное приветствие всегда необходимо, если это не война, Билиюс
– произнес Альфред безразличным тоном, посмотрев на меня, а после
переключился на лежащего в моей правой руке Ханса. – Значит уже
родился, а вы ни слухом, ни духом об этом. Совсем от рук отбились я
погляжу – с горьким вздохом, сказал он, протягивая руки в сторону
малыша. – Дай хоть правнука подержу.