– Сделаем.
– ответил я и повернувшись к Кроту сказал, – Через 30 минут у
основного входа, время 16.32. Крот, посмотрев на свои часы, кивнул
и пошел на выход.
– Тогда
вперед! На возьми схему коммуникаций на формате А3, только тут
нихрена не разберешь, на месте разберетесь. – сказал мне Полигон и
снова склонился над схемой.
На зачистку
я взял с собой двадцать бойцов, троих по прибытию
в Соледар отправил в лазарет.
Учитывая
специализацию группы: ночные разведывательно-штурмовые действия, –
проблем с экипировкой и подготовкой к выходу не было.
Мы конечно,
не «тоннельные крысы»[3], но и соляные шахты, в
которых местами можно было ездить на КамАЗе, не тоннели в джунглях,
так что обстановка в целом знакомая. Вся группа обеспечена
нашлемными очками ночного видения и ночными прицелами на
«стрелковку»[4]. Из оружия взяли по
максимуму «Валы»[5], чьи тяжелые 9мм дозвуковые
пули идеально подходили для боя в замкнутом пространстве из-за
отсутствия рикошетов, либо «Калаши» с
«банками»[6] и только Добрый, как всегда,
с пулеметом.
С Добрым, в
миру Михаилом Михайловичем Аникиным, мы вместе воюем уже восьмой
год. Добрый служил срочку[7] пулеметчиком в 22
обрСпН[8] в Ростовской области и после
дембеля в 2014 году решил остаться на контракт. В этом же году, по
выпуску из училища, меня, лейтенанта Гусарова, распределили
заместителем командира разведгруппы в эту же бригаду. Так мы и
познакомились. Летом 2015 года мы вместе прошли отбор в
подразделение Сил специальных операций, и с этого момента покой нам
только снился.
Февраль
2016 года – первый штурм Пальмиры, где мы познакомились
с Ратибором и его штурмовым отрядом, осень 2016 года – бои за
Алеппо, начало 2017 года – работа в «белой»[9] пустыне, вдоль дороги
Пальмира –
Эс-Сухне – Дейр-эз-Зор, по наведению нашей авиации с
Хмеймима[10] на кочующие группы
ИГИЛовцев[11], пытающихся перехватить
линию снабжения войск, деблокирующих Дейр-эз-Зор. Там, в марте 2017
года при отходе с точки, наш трофейный
«Хайлюкс»[12] подорвался на случайном
одиночном фугасе. У меня тяжелая контузия и осколок в руку, у
«Доброго» легкая контузия и множественные осколочные
ног.
По
излечению в конце 2017 года, ВВК[13] признает нас ограниченно
годными к военной службе и командование предложит продолжить службу
на инструкторских должностях в Центре специальной
подготовки.