– Вы напрасно так переживаете, госпожа Северцева, – раздался за спиной Татьяны спокойный голос шведа Густавсона. – Вон он, по-моему, чешет вприпрыжку, что ваш кузнечик, да еще какое-то барахло тащит… Этого мальчишку, я думаю, не так-то и просто утопить…
Татьяна, просветлев лицом, бросилась к борту и помогла счастливо улыбавшемуся Али взобраться на палубу. Еще через минуту стала понятной и причина, по которой так радостно и победно улыбался мальчик: в руках Али оказалось не какое-то неведомое «барахло», как насмешливо заметил мистер Олаф, а завернутый в водонепроницаемую лабораторную клеенку ноутбук Ракитина! Али, сверкая черными глазами, торжественно протянул сверток профессору, и русский доктор, торопливо осмотрев агрегат, довольно-таки крепко стукнул подростка по плечу и произнес малопонятную фразу: «Ну, ты, Али, молоток! Прямо-таки пионер-герой! Медаль по тебе плачет – «За спасение утопающих»…» При чем тут «молоток» и кто там «плачет», Али так и не понял, но что русский профессор похвалил спасителя его «электронной книги», а госпожа Северцева смотрела на него как-то очень хорошо, почти как на настоящего мужчину, – все это было несомненно и вселяло вполне законную гордость в душу мальчишки…
Последним на борт судна поднялся капитан, маленький худой индонезиец в беловерхой капитанке с большущим «крабом», на крохотной резиновой лодке объезжавший с матросом из местных затопленный поселок. На вопросительный взгляд Ракитина капитан молча отрицательно покачал головой.
– В поселке никого не осталось, мы все проверили… Скольких людей нет? Пятерых? Ну что ж, остается надеяться, что они живы и им как-то помогут службы спасения или ребята из береговой охраны… Я обязан в первую очередь позаботиться об уцелевших – поисками займутся те, кому это положено!
– Герр капитан, судно начинает крениться, – вновь подал голос швед, в роду у которого, несомненно, все-таки были бравые мореходы. – Надо срочно обрубить швартовы, не то они лопнут и могут кого-то пришибить концом, а то и перевернут наш крейсер…
Натянувшиеся до звона веревки, которые капитан называл смешными словами «конец» или «шкертик», были немедленно перерублены с соответствующими предосторожностями, люди распределены по каютам и кубрикам, и судно, на носу которого кроме обычного регистрационного номера красовалась надпись «Орион», дробно-деловито застучав дизелем-машиной, взяло курс на Сингапур, в котором расположилась ближайшая миссия Красного Креста и Красного Полумесяца. Путешествие обещало быть недолгим и совсем не опасным, поскольку капитан неоднократно повторял, что он знает местный участок Малаккского пролива, усеянный превеликим множеством островов, гораздо лучше своего кошелька, в котором, по его словам, никогда не бывало больше двух бумажек и пяти монеток…