Огромное дымчато-золотое солнце ненадолго зависло над темно-резной кромкой джунглей, высившихся над очередным островом, у берегов которого «Орион» встал на последнюю ночевку перед уже недалеким Сингапуром и, казалось, именно в эти заросли и завалилось спать до утра. Стемнело по-южному быстро, и вновь на черном небе засверкала, загадочно подмигивая, густая разноцветная россыпь разнокалиберных звезд, среди которых огромными бриллиантами горделиво посверкивал знаменитый Южный Крест.
Ракитин, небрежно опираясь о невысокое ограждение, стоял у борта судна, скупо освещенного стояночными огнями, и молча курил, рассеянно наблюдая, как невесомый пепел от сигареты срывается и улетает в темневшую внизу воду. Рядом так же молча скучала Северцева, старательно делая вид, что любуется красотами ночного неба. Чуть в стороне матрос занимался какой-то уборкой на палубе, что-то мыл, чистил, а расторопный Али, решительно не умевший скучать и сидеть без дела, ему помогал.
– Интересно, сколько можно драить эту чертову палубу? – неожиданно подал голос профессор, прикуривая очередную сигарету. – Прямо как в хирургии какой…
– Эдуард Викторович, что вы злитесь? – невидимо улыбнулась в полутьме Татьяна. – Люди всего лишь делают свою работу. А вот что теперь с нашей работой будет… Как вы-то думаете?
– Да бес ее знает… – раздраженно буркнул Ракитин. – Городок смыло, а большие боссы из Красного Креста вряд ли захотят начинать все сызнова. А жаль – мы уже прошли большую часть пути, дрянь эту новую изучили, начали работать над вакциной… Может быть, они позволят нам еще поработать в какой-нибудь прилично оборудованной «конторе». Тогда в принципе вскоре можно было бы думать и о клинических испытаниях новой вакцины, а через годок – о ее массовом производстве…
– Да, дорогой профессор, оспу, чуму, холеру и малярию, можно сказать, победили, а природа нам подбрасывает все новые и новые «сюрпризы»! – Северцева кивнула в сторону бряцавшего жестяным ведерком Али: – А может, уже его поколение избавится от всех болезней, наводящих сегодня на людей страх?
– А вот это вряд ли! Думаю, болезни вместе с человечеством родились, с ним же и помрут, и никак иначе… – Ракитин вдруг явно принужденно засмеялся и воскликнул фальшиво-бодрым голосом: – Танечка, ну о чем мы с вами говорим?! Смотрите, ночь-то какая! Как там Фима Шифрин пел: «Эта южная но-очь…»