Родители удивлялись моему упрямству, но они не знали того, что знала я, и не верили моим рассказам. Калеб был не тем, за кого себя выдавал, и, улыбаясь в лицо, он непременно прятал за спиной острый кинжал. Последняя наша встреча окончилась для меня разорванной одеждой и его разбитым носом, после чего меня, наконец, отпустили учиться.
— Селия, – голос Эми вырвал меня из раздумий. – После занятий поедешь со мной в город?
— Зачем? – вяло удивилась я.
— Надо кое-что докупить для бала, – терпеливо пояснила подруга. – Так ты поедешь?
— Нет, – качнула головой я, сомневаясь, что пойду на Зимний Бал. Какой в этом теперь смысл? Настроения веселиться и танцевать у меня не было.
Эми ничего не ответила, лишь окинула меня раздраженным взглядом. Я знала все, что она собиралась мне сказать. Что не стоило раскисать, опускать руки, что не все в жизни боевого мага дается легко и не всегда идет гладко. У меня не было никакого морального права сдаваться, даже несмотря на то, что я считала свою битву безнадежно проигранной.
Мои размышления снова были прерваны. На этот раз я, задумавшись, врезалась в кого-то на входе в столовую. Ойкнув и потирая ушибленный нос, я подняла взгляд и тут же сделала несколько шагов назад, уткнувшись в кого-то, кто шел позади. Передо мной, глядя на меня со смертельным холодом во взгляде, стоял наш новый декан.
— Знаете, что еще важно для боевого мага? – спросил он низким голосом.
Я судорожно сглотнула. Вокруг нас мгновенно образовалось свободное пространство и повисла тишина. Все, затаив дыхание, ждали новых убийственных слов Дракона.
— Очевидно, не знаете, – едва заметно поморщился мужчина. – Это хорошая реакция. Даже задумавшись, хороший воин избежит столкновения.
— Вы же не избежали, – ляпнула я прежде, чем успела подумать, и тут же прикусила язык. Но было слишком поздно. Золотистые глаза Дракона полыхнули яростью.
— И верно, – протянул он. – В таком случае, адептка, испытание покажет, в чем вы еще не преуспели.
Обогнув меня, мужчина направился по своим делам. А я осталась стоять, прикованная к месту многочисленными взглядами.
— Ну ты даешь, Катар, – прозвучал рядом насмешливый голос. – Раздраконить декана в первый же день – это надо умудриться.
Обернувшись, я увидела Эштона. Он стоял, сложив руки на груди. Его цепкий взгляд скользил по мне, будто изучая. Но мое сердце, при встрече с деканом провалившееся в пятки, снова радостно запрыгало в груди.