В шоке распахиваю глаза. Рассуждения Шевцовой в голове не укладываются.
– Вадика, кстати, я бросила. Тяжело, знаешь ли, с двумя сразу встречаться. За телефоном надо постоянно следить, да и времени на себя в обрез остаётся.
Я качаю головой.
– Что бы ты понимала, Лисицына! – фыркает она.
– Я просто не знаю, Ал... Костя – хороший парень, что тебе ещё нужно?
Усаживаю за стол Ульяну и ставлю перед ней чашку с ароматным чаем. Сами же возвращаемся в зал за прилавок. Стёкла прозрачные, так что всегда можно незаметно и вовремя убрать кружку до того, как в магазин войдёт клиент. В этом преимущество расположения нашего помещения. Торец здания, чуть левее от центрального входа в ТЦ «Мегаполис».
– Зануда он, понимаешь? Ботанище. Как начнёт про эту свою квантовую физику заливать, так мне плохо становится, – пучеглазится Аллочка, доставая из пакета круассан. – Угощайся. От твоего ненаглядного Костика как раз. Вчера привёз вечером.
– Какой молодец...
– Я на него наорала, – в очередной раз удивляет меня блондинка. – Будто он не знает, что я на диете!
Скептически вскидываю бровь, глядя на то, как выпечка стремительно исчезает во рту Шевцовой.
– И не надо так смотреть. До вчерашнего дня была на диете!
– А, – смеюсь, – ясно...
– Не всем ж так везёт как тебе! Вобла ты гадкая! – скользит по моей фигуре недовольным взглядом. – Завидую я тебе, Лисицына! Но ты помнишь, бег – ну ваще ни разу не моё.
Я не могу сдержать смешок, вспоминая, как мы с Аллочкой однажды условились побегать вместе вечером. Мало того, что она опоздала (впрочем, как и всегда), так ещё и вырядилась так, будто, как минимум, на вечеринку собралась: боевой раскрас, новый спортивный комбинезон яркой леопардовой расцветки. Только ленивый в тот вечер не смотрел на Шевцову, хватающуюся за живот. А спустя пятнадцать минут мучений она и вовсе заявила, что заслужила в качестве вознаграждения шаурму. Так что… да, она права, спортсмен из неё так себе.
Звякает колокольчик, Алла громко цокает.
– Иди, поклонник твой явился, – говорит насмешливо. – И поосторожнее давай с этим полоумным.
– Тише ты, услышит! – шикаю на неё и направляюсь в сторону вошедшего в зал лысоватого мужчины.
– Добрый день, – здороваюсь приветливо.
– И тебе, Алёнушка, – останавливается и чуть кланяется.
Шевцова зовёт его шизиком. Взгляд у него и впрямь немного неадекватный. Маленькие глазки постоянно бегают, рот растянут в широкой улыбке, а руки сложены перед собой. Он постоянно крутит большими пальцами, будто находится в нетерпении и куда-то спешит.