Хозяин-постановщик отошёл вглубь сцены. Он внимательно следил за тем, как актёры выполняют его рекомендации. Грэнни была права. Он действительно нравился Мирминелль. Очень. Как никто. И чем дольше она смотрела на него – тем больше нравился. Жаль, что она ему сначала не приглянулась. Но, быть может, он изменил мнение? В конце концов, он прикоснулся к ней… с явным удовольствием. В противном случае просто приказал бы посторониться.
– Он женат! – прошептала на ухо Мирминелль Гасэ. – И жене не изменяет, что бы и кто бы ни говорил!
– Сначала, но ещё медленнее, – слышался со сцены голос Тони. – Вин, подожди. Вернись в начало. Никто не начинает с этой стойки, но ты должен быстро изменить позицию и удар нанести мгновенно. И мне не нравится положение твоих рук. В теле не хватает напряжения. Сил для того, чтобы так рубануть, надо очень и очень не мало. Напрягись.
Мирминелль посмотрела на Гасэ. Та глядела сочувствующе:
– Я тоже через это прошла. Как ни пыталась соблазнить – не вышло. Но он хорош, я тебя понимаю. Лакомый кусочек. Смотри каков. Ревнуешь?
Тони скинул френч, и, приобняв сзади Вина, держал руки актёра. Гасэ читала мысли Мирминелль. Обе самым грешным образом позавидовали Вину.
– Руку вот так, – почти ласково говорил Тони. – Эту заведи подальше. Хм… Замрите! Вин, сейчас твоя рука вверху. Ты должен рубануть вниз и при этом постараться задеть Сорорибэ. Вот так. Ещё раз. Теперь без меня, и сделай глубокий шаг вперёд. Сорорибэ…
– Эшберн, – привлёк внимание хозяина-постановщика Джаскони. – Сдаётся мне, дуэль будет зрелищной, но очень уж быстрой. Нельзя ли придумать что-нибудь, что бы продлить эту сцену?
– Давай соберём сначала сами телодвижения, а уж потом решим, где господа будут задыхаться и скрежетать зубами. Хотя я уже всё решил.
– Задыхаться и скрежетать зубами? – с недоверием спросил Вин. – Обязательно?
– А как же. Так оно и бывает, когда парочка ребят серьёзно настроена на убийство по всем правилам.
– Но Роджер Шели-Шедвард, говорят, приканчивал бутылку эйерна, проводил по две дуэли за одно утро, а затем…
– Баронетом Шели-Шедвардом он был до войны. Сейчас "Пёрышко" – маркиз Кардиф. Однако и ныне, спустя много лет, нет никого, похожего на него, и никто из пытавшихся подражать ему идиотов, не выжил. К тому же это двуручники. Тут естественно взмокнуть от напряжения.