Между тем служащий, не слишком спеша,
но довольно быстро добрался до последних листов:
– Краткая характеристика, – зачитал
вслух он, как бы раздумывая. – Лёгкая асоциальность; семьи, друзей
нет… к двадцати шести три высших, но все незаконченные… моральные
принципы отсутствуют…
– Что значит отсутствуют? – возмутился
я. – Да ведь я же за всю жизнь не совершил ничего противоправного!
Ну, уголовного… Скольким людям помог?! Одногруппники, соседи… Да я
же ко всем с открытой душой!
Но мой собеседник никак на доводы не
отреагировал, продолжая зачитывать редкие выжимки. Отлистал чуть
назад и перечитал:
– Причина смерти: химическое
отравление. Несчастный случай произошёл в домашней лаборатории во
время изготовления ныне покойным кошачьего афродизиака…
Комментариев с моей стороны не
последовало, потому что эта маленькая месть тётке-кошатнице не
очень вписывалась в благостный образ, который я пытался создать…
Ну, надеюсь, местный чиновник хотя бы оценит красоту игры… в обоих
смыслах.
Закончив с моим личным делом, служащий
быстро справился с сопроводительной запиской, прикрепил её к моему
заявлению обычным степлером, после чего вся конструкция растаяла в
воздухе – отправилась на рассмотрение и одобрение.
Я попытался откинуться назад, но
спинка у моего стула была чертовски неудобная. Так я совершил
очередное за сегодня открытие – души могут чувствовать дискомфорт
от неудобной офисной мебели. К чему это я? А к тому, что ждать
ответа пришлось ооооочень долго, поэтому скучающий рассудок
хватался за любую подворачивающуюся мысль.
Волнения я не испытывал – наверное,
просто не чувствовал важности момента. Со мной такое вообще часто:
любое предстоящее событие кажется значительным, только до тех пор
пока оно не наступит. Окончание школы или поступление в универ,
первый поцелуй и первый секс, переезд в собственное жильё… Но вот
оно произошло, а жизнь как была, так почти и не изменилась –
сплошное разочарование. Никаких фанфар, или новых ачивок с забавным
описанием… Вот и сейчас никакого предвкушения или страха. Умер? С
кем не бывает. Отправляют в другое тело? Ну, процедура у них, как
видно, отлажена, так что не я первый, не я последний.
Рутина.
Из потока мыслей меня вывел звук
шлёпнувшей об бумагу печати. Моё прошение уже вернулось, но на этот
раз прямо поверх текста значилось: «Одобрено». Служащий отложил
печать, дописал в бланк что-то ещё и убрал его в папку с моим
личным делом.