«Да как же его убить, – возмущался Федор, отступая под натиском
окровавленного гиганта, казалось, совсем не ощущавшего боли, – меч
его не берет. Еще немного и они нас перетопят в этом бассейне».
Атака жреческих охранников имела успех. Карфагенян, несмотря на
яростное сопротивление, оттеснили к самому бассейну и в этот
странный зал хлынули остальные копьеносцы, пытаясь охватить их
полукольцом.
– О, боги, – взмолился Чайка, увидев выстроившихся в ряд
великанов, каждый из которых представлял собой настоящую скалу даже
без доспехов, – помогите нам убить их. Или убейте нас побыстрее. Не
хочу опять оказаться на жертвенном столе.
В этот момент случилось что-то странное. Отовсюду послышался
утробный грохот, и земля заходила ходуном у него под ногами.
Великая пирамида содрогнулась до основания, а по стенам змеями
поползли трещины. Ларин отскочил еще дальше к бассейну, а
преследователи внезапно остановились, прислушиваясь. Спустя
несколько секунд тишины, раздался новый удар и огромная трещина,
пробежав по каменному полу, расколола бассейн с водой пополам. Вода
из него на глазах у изумленных финикийцев мгновенно ушла вниз, а
каменная лодка попыталась уплыть вместе с ней, но застряла в
трещине и теперь ее закругленная корма торчала из пустого
бассейна.
– Боги услышали нас, – внезапно успокоившись, сообщил Федор
стоявшему рядом Ларину, который уже успел подняться и в ужасе
смотрел на происходящее, – нам осталось недолго. Сейчас нас просто
раздавит каменной глыбой.
И его новое пророчество тут же исполнилось. Однако, не совсем
так, как он предполагал. От сводчатого потолка действительно
откололся огромный кусок пористого камня и рухнул вниз, превратив в
кровавую кашу всех, кто стоял под ним. А это были воины из охраны
жрецов. Теперь на месте входа в пещеру покоился огромный валун,
метров десять в обхвате, из-под которого брызнули во все стороны
струйки крови, остановленные пылью. Выхода из зала больше не
существовало. Все факелы от вибрации погасли, кроме одного, чудом
уцелевшего на дальней стене у саркофага. Его чадящий свет еще
позволял хоть что-то разобрать.
Толчки прекратились. Леха с минуту молчал, глядя, как оседает
пыль на каменную лодку и, наконец, изрек.
– Если это все, на что способны боги, то мы умрем здесь голодной
смертью, или съедим друг друга.