Ляля, повернувшись спиной к зеркалу, старалась окинуть всю себя сзади. Зрелище тоже не расстроило девушку. Она шаловливо подвигала бедрами и привела тем самым в движение оборки короткой юбчонки. Шелест ткани создавал приятное ощущение легкого ветерка вокруг ног, одновременно лаская их.
Кокетка даже довольно хихикнула, превратившись вдруг в мурлыкающую кошку, которую нежно погладили.
Аля (как чаще всего называли Аэлиту) любила себя. Иногда жалела. Но сейчас повода для жалости к себе не было. Настроение прекрасное - она собиралась на пикник, и все в ней пело. Мир был полон ожидания и надежд: быть может, сегодня?..
Что же означало это "быть может"?
Что вкдадывала она в эти загадочные слова?
Ах девчонки-бабочки, девчонки-мотыльки, вы разукрашиваете свои крылышки яркими манящими красками. Вы часами торчите перед зеркалом, стараясь довести до совершенства свою внешность.
И все лишь для того, чтобы однажды ринуться в дурманящий огонь любви.
И погибнуть, сгорев в нем до тла...
***
Лето выдалось знойным и в то же время дождливым. С обильными ливнями, роскошной зеленью природы, манящей в лесные храмы, под своды пышных крон деревьев, обещающих спасение от летнего зноя.
Утомленные жарой, Марк с друзьями решили отдохнуть в лесу, прихватив с собой подружек. Парень, к слову сказать, был не слишком разборчив в своих привязанностях. Бысто увлекался, так же быстро разочаровывался и без сожаленя расставался с прелестницами, роем кружившими вокруг него.
Это был смуглый красавец-молдаванин, невысокого роста, но крепко сложенный. Его выразительные черты лица, бездонный омут черных глаз и обаятельная улыбка сгубили немало девичьих сердец. Не была исключением и Ляля, безумно влюбленная в Марка еще со школьной скамьи. Тогда он еще не осознавал всей прелести своих чар на девчонок и очень дорожил дружбой с Алей. Но дорожил именно дружбой.
В ней он никогда не видел девушку. С ней было весело, просто, легко. Несмотря на очень даже привлекательную внешность, общительность и умение нравиться практически всем парням, она для них почему-то оставалась только другом. Все они не решались переступить границу дружеских взаимоотношений.
Что было тому причиной? Ее ли излишняя коммуникабельность, ее чуть ли не панибратство со всеми окружающими. Быть может, причина крылась в ее внутренней холодности, эгоистичности и супер-уверенности в своей неотразимости? Как бы то ни было, но она была одинока, ни в ком не пробуждая пылких страстей и чувственных излияний.