Рико. Это имя вызывает у меня тошноту, напоминая о Айкеле.
Мои глаза закатываются, и я хочу сплюнуть омерзительный вкус нашего последнего поцелуя.
Теперь флешбэки о гребаном Рике будут преследовать меня повсюду?
Возвращаю стакан в крепление для напитков и, задержав дыхание, ухожу под воду.
Сегодня ужасный день.
Максимально дерьмовый.
Нет, скорее не день, а круглые сутки.
Все началось с того самого поцелуя с придурком и тянется черной полосой, как проклятая улитка. Раньше вечеринки приносили мне удовольствие. Я танцевала, выпивала и давала свободу всем своим действиям и желаниям. А сейчас? Сейчас хочется утопиться в этом дурацком джакузи под песню «Оverwhelmed», которую постоянно включает в машине моя лучшая подруга.
Внутренний Гринч уже начинает бурчать на меня за то, какая я слабая.
Выпускаю весь воздух ртом и поднимаюсь на поверхность.
Музыка заполняет мое пространство, перекрывая веселье и визги отдыхающих в огромном бассейне.
К черту все. Время отрываться!
Допиваю кисловатую жидкость из стакана и выбираюсь из воды.
Легкий ветерок нежно ласкает влажную кожу, а приятные басы музыки щекочут внутренности.
– Ханна, ты мне нужна, – машет рукой Ганстьянс.
Поднимаю махровое полотенце и, пропитав лишнюю влагу с волос, направляюсь к ней.
«Код красный», – возникает в голове голос отца, и улыбка моментально появляется на моем лице.
Хотите знать, что бы сказал мой внутренний Гринч на это?
«У меня появилась идея. Ужасная идея. Ужасно-замечательная идея, черт возьми!»
Откидываю полотенце на плитку с подогревом и направляюсь к столику с бирпонгом, где до чертиков набирается моя подруга.
Со всех сторон образовался плотный круг зрителей. Игры в бирпонг – это шоу. Что-то наподобие покера. Люди обожают наблюдать и делать ставки на победу одной из команд, а также просто впитывать дух соперничества и веселья.
Ну а что? Кому не нравится отрываться?
Осторожно пробираюсь через толпу к Ганстьянс и беру ее за руку.
– Мы должны выиграть. Один из «Воронов» сделал огромную ставку на проигрыш нашей команды, – она тычет пальцем на другой конец стола, и я замираю.
Разве я говорила, что мне недостаточно дерьма на сегодня?
Рыжий придурок, чье лицо похоже на общественный туалет для мух, улавливает мой взгляд и поднимает два пальца, изображая приветственный жест. Его губы изгибаются в дурацкой ухмылке, и он беззвучно произносит: «Где папочка?».