Шампанское на вкус нормальное. И достаточно быстро «даёт по
шарам». Так что мне на самом деле становится весело. Я скачу в
обнимку с Катькой, крича, что я новогодний заяц. Потом изображаю
что-то на манер народного танца с Иркой. И запрыгиваю на спину
хорошо так пошатнувшемуся Димке. Только Лёвку я старательно обхожу
стороной своим весельем. Потому что подспудно понимаю, что творю
какую-то хрень.
Если честно, я уже немного жалею, что «приняла на грудь». Стыдно
за своё неоправданное веселье. А Димка, кажется, принял его за
настоящее. И теперь как-то настойчиво теснит меня от остальной
компании.
От него пахнет потом и алкогольными парами. Не слишком сильно,
на самом деле. Но достаточно, чтобы шарахнуться в сторону, когда он
настойчиво ко мне потянулся.
- Ты чего? – подозрительно сощурился он.
- Ничего, - ответила я. – В туалет хочу.
- Ну так весь лес тебе туалет! – заржал он.
Меня сразу обдаёт холодом, будто сосудорасширяющее действие
шампанского улетучивается из моей крови. И становится
разочарованно-стыдно и за то, что скакала с ним, как ненормальная.
И за то, что смотрела у него глупые мемасики. И за то, что
оказалась подозрительно далеко, около самой лесопарковой
посадки.
- Щас тебе, - фыркнула я и, шлёпнув Димку по плечу, отошла.
Стараясь не смотреть на запускающих новую порцию салюта, я
поспешила к дому.
Интересно, Лёвка видел? Да конечно видел, не слепой же!
Блин.
С кухни раздаётся шум и аппетитный аромат, а я чувствую себя
последней дурой. Разматываюсь от зимней одежды и шлёпаю по лестнице
наверх. Снизу раздаётся хлопок и торопливые шаги. Прямиком за
мной.
Мне хочется выругаться – неужели этот Димка вообще русского
языка не понимает? Раздражённо берусь за дверную ручку ванной – она
как раз первая на этаже и дёргаю на себя.
И сразу чувствую увесистый толчок между лопатками.
Я неловко залетела в комнатку и не пропахала стену носом, только
потому что успела схватиться за бачок унитаза.
- Да ты вообще охренел что ли? – получается так злобно, что у
самой сводит зубы.
Разворачиваюсь. Я уже готова вцепиться этому Диме в лицо. Хоть
оторвусь. За всё.
Но передо мной не Дима. От неожиданности я разжимаю сцепленные
уже кулаки, но боевую стойку не меняю.
Передо мной возвышается Лёвка. Щёки у него такие красные, что
вполне может изображать Деда Мороза без грима. Только глаза горят
совсем не праздничным огнём.