Именно из-за этой связи… Из-за мезальянса между лордом и служанкой,
я стою сейчас практически посреди поля и пытаюсь понять, как выжить
самой и как не погубить младенца.
– Ну что, малыш, идём домой? - тихо проговорила я, трогая губами
лобик сына. – Ох, сомневаюсь, что от отчего дома что-то осталось,
но и выбора у нас нет.
Это только кажется, что Рачки совсем близко, но на самом деле
это около четырёх километров по холмистой равнине, по извилистой
дороге вдоль реки. К деревне я подошла продрогшая до ужаса,
двигаясь вперёд гонимая страхом замёрзнуть по пути. Когда увидела
родной дом, едва не расплакалась от счастья.
– Вы посмотрите на неё, пришла, - послышалось ехидное за
спиной.
Обернувшись, увидела Марику – местную языкастую сплетницу. Она не
любила Амели. За то, что та работала в господском доме, на
территорию которого её саму не пускали. За то, что граф влюбился в
Амели и оберегал свою возлюбленную. За то, что безродная девка вмиг
стала госпожой.
Вот за это Амели возненавидели многие…
И теперь Марика смотрит с ехидным превосходством. Конечно, у неё
дом, муж, полная семья, а я стою перед пустым, старым домом, с
ребёнком на руках.
– Что тебе, Марика?
– А ты гонор-то поубавь, графёнок не заступится больше,
помер.
– Язык прикуси, иначе мигом донесу до господ, - процедила я.
Воспоминания Амели о женихе больно кольнули.
– Тебя там и слушать не станут, - каркающе рассмеялась Марика. –
Графская подстилка с ублюдком.
Я лишь усмехнулась. Несмотря на пылкие речи, Марика отступила
назад. Испугалась, ведь опорочить имя господина считалось едва ли
не самым серьёзным преступлением.
Отвернувшись от соседки, я подошла к двери, отодвинула старую кадку
и достала старый, ржавый ключ.
Хоть бы дверь поддалась! Амели, после смерти родителей, заперла дом
и больше не возвращалась. А было это… Ещё до графа, до
беременности…
Давно это было. Но благодаря спрятанному ключу и старосте – дядьке
Мефёду, дом ещё не разгромили.
С трудом провернув ключ в замке, я толкнула дверь и вдохнула
затхлый, сырой воздух.
Здравствуй, милый дом…
Я медленно вошла, словно опасаясь, что из-за угла выскочит
чудовище. Домик небольшой. Крошечные сени, где с трудом могли бы
расположиться всего пару взрослых людей. Кухня с длинным, обеденным
столом и большой печью, на которой когда-то спала сама Амели, а за
печью ещё одна комната – родительская спальня. Тоже маленькая,
вмещающая в себя двуспальную кровать, шкаф и тумбу.