Я знаю таких, хотя мне и довелось встретить худший из вариантов, от которого спасает лишь одиночество в богом забытой глуши. Тогда была не любовь, но мне казалось иначе, зато теперь я не хочу прятать голову в песок. Мне понадобилось всего полгода, чтобы научиться смотреть вперёд, так может и Стас просто станет для меня ещё одной ступенькой к самостоятельности?
Я выношу ком белья в коридор и бросаю в корзину, слыша за спиной шаги. Он останавливается слишком близко, вторгаясь в моё личное пространство, и мне интересно, чувствует ли Стас то же, что и я. Дикое напряжение, почти вожделение, разгорающееся в крови бенгальскими огнями. Вспышки.
– Ты спишь в зале, – не оборачиваясь, сообщаю ему.
– В доме очень холодно. Ты замёрзнешь одна.
– Не замёрзну, я привыкла спать одна. Диван не очень удобный, но пару дней ты выдержишь. Нужно съездить к врачу, посмотреть голову, объяснить, что ничего не помнишь. Надеюсь, тебя переведут в край и...
– Нет.
– Ладно, – иду на кухню, продолжая рассуждать. – Не хочешь в край, ляжешь в больницу здесь. Но тогда постарайся помалкивать, не хочу, чтобы тебе прилетело ещё раз.
– Я не лягу в больницу.
– У тебя разбита голова! – на самом пороге оборачиваюсь к нему.
– Заживёт.
– Ты идиот?
– Нет, просто не хочу уходить. Ты сама разрешила остаться, помнишь?
Злюсь, что он изворачивает мои слова так, как хочется ему, но и прогнать теперь не могу.
– Помню, иди спать.
Заглядываю в холодильник, достаю практически засохший кусок сыра и злюсь на себя. На столе немного хлеба, этого хватит, чтобы поужинать, но только одному.
– Садись, – по столу ударяет кружка с горячим чаем, и я удивлённо смотрю на Стаса.
– Ты грел чайник?
– Тебе нужно поужинать. Ты обедала? Ужинала? – не отвечает на мой вопрос, только смотрит хмуро.
– Я ничего не купила, торопилась домой, – тоже игнорирую, выставляя на стол всё, что смогла найти в холодильнике. – Сегодня придётся довольствоваться бутербродами, а завтра куплю чего-нибудь нормального.
– Здесь поблизости есть магазин? Я сам схожу, – удивляет меня.
Вспоминаю тех мужчин, которые бросили его умирать, и понимаю, что пока Стасу лучше из дома не выходить, это может быть опасно.
– Лучше не надо, тебе выздороветь нужно, – нарезаю бутерброды. – У меня есть немного продуктов, крупы, макароны, но вот хлеб, молоко, чай нужно купить. Сыр и колбасу…