Я слышу, как хлопает дверь подъезда.
Не знаю, сколько я провожу так. Подняться меня заставляет мысль о том, что нападавший возможно захочет вернуться.
С трудом встаю и направляюсь к лифту. У меня нет сомнений, что мужчина пришел передать сообщение от Льва. Мне еще страшнее от того, что о чем-то подобном предупреждал меня Логинов.
Дрожащим пальцем нажимаю на кнопку вызова лифта.
Я замечала, что Лев импульсивен, слишком азартен, а я для него что-то вроде ценного приза, дорогой вещи, которой в пору гордиться. Но я не думала, что пытаясь добиться своего, он пойдет на крайности. Логинов же раскусил его за один прием.
Мне не удается попасть ключами в дверной замок потому что у меня дрожат руки.
И тут у меня звонит телефон. На проводе соседка. Она рассказывает, что бабушка неудачно упала в подъезде. Ее минут тридцать назад забрала скорая.
Я бросаюсь в больницу. Бабушка в травматологии. У нее перелом шейки бедра и теперь ей придется остаться в отделении надолго.
До вечера я провожу с ней, пытаясь приободрить, и так отвлекаюсь от мыслей о собственной беде, пока хмурый медбрат не торопит меня, напоминая, что время для посещений давно истекло. Заверяю бабушку в том, что со всем справлюсь. Ей нельзя волноваться.
Но, по правде, я не знаю, как быть теперь.
Выходя из корпуса, я несколько раз набираю номер дяди, но трубку он не берет. И тогда я понимаю, что он, должно быть, с дежурства. Телефон на беззвучном.
Опускаю мерзнущие руки в карманы и пальцами ощущаю прямоугольник визитки.
Логинов! Он же специалист по психопатам, судя по его собственным словам.
Я могу поехать к кому-то из подруг, но разговор с человеком, понимающим, что делать в подобной ситуации, пожалуй, именно то, с чего стоит начать.
В трубке мучительно долго тянутся гудки, и я вспоминаю, что времени двенадцатый час. Однако Логинов все-таки принимает звонок, я с трудом подавляю первый импульс сбросить.
Мне ведь нужен от него только совет...
Краска почему-то бросается в лицо, когда я слышу его голос.
- Да? – на заднем плане звучит музыка, я различаю женский смех. – Кто это?
- Кира.
- Подожди, Кир, - он неотчетливо что-то говорит собеседнице. Потом музыка в трубке становится тише. - Я слушаю.
Все, что я знаю о Логинове вдруг складывается в единую картину: в клубе он был грустным и жаловался на дурацкий день, то, что он носит с собой презервативы, наконец то, что он разведен и ему тридцать шесть.