— Что ты там бормочешь? — раздалось с того угла кабинета.
Вольный в маске оторвался от мобильника и уткнулся в лицо
Подольского.
Граф не ответил, он угрюмо уткнулся в свою книжку и продолжил
читать. Но не прошло и часа, как его снова одёрнули. На этот раз
открылась дверь. Это был ублюдок с бедной фамилией Норкин.
— Господин Подольский, можно? — нарочито вежливо попросил
контрабандист, приоткрыв дверь. А когда не услышал ответа, вошёл в
кабинет своевольно. — Как ваши дела, смогли выяснить
что-нибудь?
Подольский промолчал. И тут же скрючился от острой боли в
висках. Отдышавшись, он снова принял сидячее положение.
— Люди Шагайна отправили мне сообщение с просьбой предоставить
площадку для ведения торгов, — сквозь гнев выдавил он. — Ещё вчера
я дал им своё согласие, а сегодня Громовы дали отмашку.
Норкин дёрнул бровью, неторопливо подошёл к графу и хлопнул его
по плечу.
— И о каких торгах речь?
— Он собирается продать некоторые родовые земли, — отозвался
граф. — Оплату принимает солдатами.
— Так выполняй просьбу, он ведь не чужой человек, — с мерзкой
улыбкой на лице Норкин протянул телефон графу. Тот нехотя взял его
и набрал номер. Прозвучало три гудка.
— Да, господин, — раздался голос помощника.
— Это Эдуард Подольский, — подал голос граф. — Начинай
подготовку. Через неделю всё должно быть готово к проведению
аукциона. Пусть знать соберёт своих лучших солдат, ибо за земли в
столице прольётся кровь.
— И где будут проводить сражения?
— На арене моего зятя.
— Понял, господин. Ещё будут просьбы?
— Нет. Выполняй, что велено.
Связь отключилась с той стороны. Подольский вытянул руку с
мобильником, и Вольный его выхватил.
— Приятно иметь с вами дело, господин Подольский, — улыбнулся
Норкин. — Ох приятно.
— Соскучился я по столице.
— Не забыл взять с собой кулон? — Аристарх Оболенский поглядел
на меня.
— С тех пор, как я создал кулон, он всегда со мной, господин
Оболенский, — усмехнулся я, похлопав по небольшой поясной
сумке.
Мы стояли на вертолётной площадке и наблюдали за краснеющим
солнцем в ожидании, пока пилот даст добро на взлёт. Изредка
перекидывались фразами, больше молчали. За спинами мельтешили
другие сопровождающие.
— В столице сейчас опасно, — добавил столп. — Тем более для
тебя, Кость. Вольные не просто так затихли.
— Не думаю, что здесь, в серой зоне, сильно безопаснее, —
отозвался я. — Для меня с давних времён вошло в привычку жить в
ощущении постоянной угрозы. Образ жизни такой, иначе не
скажешь.