Он снова опустил меня на землю, чтобы видеть мое лицо.
-То есть, извиняться за вчерашнее ты не собираешься? – я мотнула головой. Потому что я не чувствовала себя виноватой. – Ах, ну да… Я же первый начал?
-Вот именно! – развела я руками, надеясь, что мы пришли к согласию и теперь меня оставят в покое. – Ой! – я только пикнуть успела, потому что меня опять усадили на плечо.
Казалось, что Рома не ощущал 50 килограмм моего веса. Чувствовала себя пушинкой в его руках.
И когда я снова вертелась на его плече, он даже не дрогнул.
-Так, Смугляночка, успокойся, - нагло ущипнул меня за попу.
-Ай! Больно же! – пропищала я.
-Не больнее, чем мне. – Грустно сказал он. – Ни за что, ни про что называют бандитом. Вот приходится соответствовать. Если ты еще не поняла, я тебя похищаю… - рассмеялся он.
-Что? Тебя посадят! Мне нет 18…
-Так и мне 18 только через месяц… Не бойся, нужна ты мне больно. Через часок верну в целости и сохранности. Я показать тебе кое-что должен. Может, изменишь свое мнение обо мне.
-Тебе так важно мое мнение? – не унималась я, хотя немного успокоилась.
-Не обольщайся… Обидно просто… Ты, кстати, с чего взяла, что я такой плохой и ужасный?
-Нууууу… Бабуля сказала, к тебе участковый зачастил. – Рома присвистнул.
-Это она о Семе, что ли? Ахах, - я не понимала, почему он смеется. – Он фуражку и китель у отца-военного стащил. Прикалывается над старушками, выслушивая их жалобы. Не думал, что вокруг решат, что Семка меня задерживать приходит…
-Так это что получается…
-Получается, я не такой страшный и ужасный, и клыки у меня не растут. Ладно, пришли… Можешь слезать! – остановился он.
-В каком смысле слезать? Опусти меня на землю! Немедленно!
-Я тебя не держу, Смугляночка… - развел руками он. Тоже мне, решил, что я воротник из песца. Дурак!
Кое-как сползла на землю, боясь, как бы не рухнуть с высоты его роста. Я тоже всегда была высокой. Но даже я возле него – несчастная полторашка. Правда, он все же ненавязчиво придерживал меня за талию, чтобы я себе ничего не подвернула.
-Это еще что? – я таращилась на старенький мотоцикл, который, видимо, доживал свои последние дни.
-Это Ява… У деда в гараже нашел. Знатная штукенция, едет лучше любой Ямахи… Вот шлем, старенький правда, еще баба Клава его надевала, когда деда ее возил.
-Что? Ты предлагаешь мне сесть на этот драндулет? – никуда ехать с Ромой на умирающем мотоцикле я не собиралась.