- Это я понял, - усмехнулся сидящий
рядом с Максом парень, тот самый, что организовал побег с
«полигона». Беглецов было трое и все приоделись, даже слегка
помылись, частично устранив следы недельного пребывания в тайге. Но
имевшиеся между ними «счеты» не стали сводить, хотя были вооружены
до зубов – наоборот, предложили вместе жизнь обустраивать на новом
месте и в новом для всех времени.
- Девчонок и своего сына он оставил
как аманатов, таковы здесь нравы, - усмехнулся Макс. Он как то
быстро сошелся с предводителем «беглых» - парень понимал бурятский
язык, и даже говорил с местным владыкой вполне уверенно, помогая
жестами.
- Просто он в полной мере оценил, на
что способно автоматическое оружие. И оставил своих детей как
шпионов – юнцы достаточно смышлены и через полгода будут понимать
русскую речь. Дружить будем – без их помощи нам туго придется, да и
дочка его на тебя заглядываться начала - понимают, что у нас всего
две женщины. А так породнимся, и узы крепче станут – родственные. И
со временем я, наконец, определился – о Чингиз-хане тут никто не
слышал, и знать не знают.
Витек их слушал, но поднял взгляд и
вздрогнул – к нему подошла та самая девчонка, которую он
изнасиловал в подземелье. А то, что у нее на поясе торчала из
открытой кобуры рукоять ПМ, было открытым вызовом, как и недобрая
улыбка. «Гридень» на нее затравлено посмотрел, но решился – отложил
автомат далеко в сторону, вытащил из кобуры свой «макар», и так же
отбросил его, склонив повинную голову.
- Хорошо, что ты человеком снова
стал, а не холуем всех этих «бесов», - девчонка присела рядом с
ним, тяжело вздохнула. Посмотрела на притихшего "гридня", они
встретились взглядами. И неожиданно улыбнулась, и уже по-доброму,
без ненависти в глазах.
– Ладно, прощаю тебя, ты сигареты и
зажигалку все же дал – огонь нас и спас в тайге.
- Спасибо, что простила меня. И знай
– за мной долг и ты оплату можешь потребовать в любой момент, -
произнес Витек, и, увидев протянутую ему руку, крепко пожал. Счеты
были окончательно закрыты, и с этого момента он понял, что для них
всех начиналась новая жизнь…
Словно все знающей "старухой"
возвышается эта величественная скала на Олхинском плато. Трудно
представить сколько даже не веков - тысячелетий - она "видела" с
древнейших времен. Так что мимолетна человеческая жизнь, и как не
пыжатся бренные телом властители, годы пролетают как один миг,
отправляя в небытие все людские склоки, раздоры и свары -
совершенно ничтожные перед осознанием вечности...