Скрываться дальше не имело смысла.
Теперь меня спасут только быстрые ноги. Бросив корзину с зельями в
дозорного в надежде, что она хоть немного его задержит, я подобрала
юбку повыше и кинулась наутек.
Проулок промелькнул, как его не было,
и я выскочила на оживленную торговую улицу. Шумно, много людей,
животных и товаров, выставленных прямо на мостовой – именно то, что
нужно! Обожаю толпу. В ней проще затеряться. Особенно той, что
может принять любой облик. И под «любым» я подразумеваю «какой
угодно». Например, вон та вешалка выглядит весьма перспективно.
Я устремилась к лавке мебельщика
просто потому, что она была ближе всего, а у меня лишь несколько
секунд, чтобы сменить обличье и спрятаться до того, как дозорный
выскочит из проулка.
Прямо перед входом в лавку мебельщик
расставил часть своего товара. В том числе там была крепкая
деревянная вешалка с человеческий рост. Она привлекла мое внимание
не просто так. Как в любой магии в моей тоже есть парочка «но».
Например, я могу сменить облик, но вот одежда на мне самая обычная,
абсолютно не магическая, и она никуда не денется.
Раздеваться было некогда, да и негде.
Если я вдруг устрою представление посреди оживленной улицы, меня
точно поймают. В итоге я схватилась за вешалку и сразу превратилась
в ее полную копию. С одной лишь разницей – на моем варианте
болталась женская одежда… полный комплект, включая нижнее
белье.
Дозорный появился вскоре после того,
как я сменила облик. Я рассчитывала, что он бросится дальше по
улице, но он был не так прост. Вместо этого остановился и
пристально изучил окрестности.
Если я хоть миг в этом сомневалась,
то теперь убедилась наверняка – дозорный в курсе, с кем имеет дело.
Он искал не какую-то там травницу, а конкретно меня. Выбежав на
улицу, он уже догадывался, что я выгляжу иначе. Это и помогло меня
вычислить.
Меня выдало клятое платье! Дозорный
его узнал. Эх, а говорят, что мужчины не обращают внимания на
детали женской одежды…
Оставаться вешалкой и дальше не имело
смысла – дозорный уже спешил ко мне. Я торопилась, а потому
спрыгнула с крыльца все еще в обличье вешалки.
— Эй, ты куда?! — возмутился
мебельщик убегающему товару.
Но я – пуф! – снова стала травницей.
Шокированный мебельщик застыл с поднятой рукой и открытым ртом.
Кажется, я нанесла бедняге моральную травму. Очень жаль, я не
нарочно, но у меня на кону свобода.