«Зачем вслух-то
говорить?! — возмутился Годфред. — Подстава
подстав!».
Афена уставилась на меня,
хлопая ресницами.
— Это Годфред, — опять сказал
я. — Требует его воплотить.
Девушка тихо рассмеялась в
ладонь и кивнула в сторону стены. Там лежала длинная коробка с
морфи. Ясное дело, что Афена знала, какой именно морфи там
хранится. Сильно далёкий от умопомрачительности.
«Ты уже пришёл в себя? Или
ещё нет? — опять возник Годфред. — Ладно, разрешаю сходить
отлить по-быстрому, а потом сразу к делу!».
Через пару минут я вышел из
башни. И не только за тем, чтобы отлить. Надо было хотя бы беглым
взглядом изучить местность для начала, а потом и пройтись по
острову.
Быстро обойдя башню по кругу,
я не обнаружил никаких следов недавнего пребывания тут людей или
грувимов. Это место и сам остров вот уже много лет, а может и
десятилетий, никого не интересовали.
Среди деревьев, чуть дальше, я
натолкнулся на спящего Зефира. Он свернулся клубком, как кот, и
издалека правда напоминал зефир — гигантский, белый и волнистый.
Немного грязный. И если бы не этот зверь, то мы бы из города вообще
не выбрались.
Я не стал подходить к нему
ближе и будить.
Вернулся обратно в
башню.
Правда, застал забавную
картину. Афена, видимо, решила подготовить гоблина и переодеть,
ведь на нём не было ничего, кроме простыни. В тот момент, когда я
зашёл, она как раз собралась сдёрнуть с него простыню.
«Оу... детка. Вот так
сразу? — Годфред аж взбодрился. — Ты видел? А? Она меня
уже раздевает! Да я хорош!».
Пришлось остановить девушку.
Гоблин так и остался лежать в коробке, укутанный в
простыню.
«Зря остановил, —
вздохнул Годфред. — Она бы увидела меня во всей
красе».
«Там ничего нет,
Годф, — ответил я, на этот раз мысленно. — Между ног морфи
я, конечно, не заглядывал, но уверен, что там что-то такое же, как
у кукол. Неясное изображение полового органа».
«Сам ты — неясное
изображение полового органа! — возмутился Годфред. — А у
меня там будет ого-го! Даже если у этого уродца ничего и нет, я
сделаю так, что будет! А потом познаю счастье бытия. Думаешь,
Мозарт себе ничего не отрастил? Да в жизни не
поверю!».
Я усмехнулся, поднял гоблина
на ноги и привалил к стене.
— Ну что? Готов быть
умопомрачительным мужиком? — спросил я, опять вслух. — Даже не
верится, что после этого я перестану слышать твоё нытьё у себя в
голове.