Алкидий смущённо кивнул.
- Всё паясничаешь, - усмехнулся
Дионис, - ладно, балбесы, садитесь, я сегодня угощаю.
- Ну, как жизнь? – спросил
Фемистоклюс, налив себе из кувшина на столе вина. – Как дела на
светлом Олимпе?
- Как всегда, - ответил бог,
закусывая виноградом, украшавшим его головной убор, - полный
бардак. Намечается крупная заварушка в Трое. Если у вас там есть
родственники или друзья советую вам предупредить их чтобы срочно
съезжали.
- А что такое? – удивился
Фемистоклюс. – Чего опять не поделили?
- Сначала яблоко, - невозмутимо
ответил Дионис, - золотое, а потом девицу одну, Елену, которая
Прекрасная.
- Какую Елену? – переспросил
Фемистоклюс. – Менелайскую что ли?
- Её самую, - подтвердил Дионис.
- Так вовсе она не красавица, -
продолжил рыжебородый грек, – на гарпию слегка смахивает.
- Но ты же знаешь, - возразил Дионис,
– у вас в Греции, как и на Олимпе, очень сильно общественное
мнение. Если вобьют себе в голову, что вот этот стол не тёмный, а
белый, их уже ни за что не переубедишь.
- Пиар, - неожиданно вырвалось у
Фемистоклюса непонятное слово из недавнего наркотического сна.
- Что? – переспросил Дионис. – Ага,
так ты уже нюхнул амброзии. Молодец, хвалю. Правда, к сожалению,
дерзкие естествоиспытатели долго не живут.
- То есть? – не понял
Фемистоклюс.
- Да это я так, - отмахнулся бог
вина, – к слову пришлось. В общем, чего я к вам пришёл?
- Действительно, чего? – впервые за
всю беседу подал голос, слегка охмелевший Алкидий.
Дионис криво усмехнулся:
- Надеюсь, вы не забыли о моём
проценте. Ведь кто вас надоумил грабануть Олимп, кто рассказал о
чудодейственном свойстве порошка амброзии?
- Ты, - Фемистоклюс кивнул, – и это,
заметь, никто из нас не оспаривает.
- Это хорошо, - улыбнулся бог. –
Итак, когда вы приступаете к активной торговле?
- Прямо сегодня.
- Чудесно, тогда встретимся вечером
на этом же месте, дабы поделить м… м… выручку.
- Замётано, - Фемистоклюс улыбнулся и
Дионис, медленно растаяв в воздухе, исчез.
- Не люблю, когда он так делает, -
громко заявил пьяный Алкидий, ударив кулаком по столу.
- А тут нет ничего удивительного, -
ответил Фемистоклюс, отнимая у друга полупустой кувшин, – этот
эффект называется телепортатос-голограммус. Изобрёл его,
естественно, Гефест.
- Да? – не поверил Алкидий. – И
откуда ты всё это знаешь?