Наверное, я возразила бы... Предположительно, это так, но... Бог мой, он целуется как дракон! Жадно, всепоглощающе, невозможно!
— Не смею задерживать. — Раздался голос совсем близко.
Нам пришлось оторваться друг от друга. Кольту вручили в руки мой котелок, в который оказались сложены книги, перо и ещё всякая всячина.
— О времена, о нравы! — Причитал дедуля. — Порядочная девушка влепила бы за такое пощёчину. — Уносил он ноги в подсобку.
И тут с меня всё волшебство момента как ветром сдуло. А ведь старик прав! Рука моя самостоятельно привела приговор в исполнение, отвесив Кольту смачную затрещину. Звук был ошеломительный. А теперь беги, Ива. Он тебе этого не простит.
Я вылетела прочь из лавки и понеслась по улице, будто за мной гнался дракон. Собственно, он за мной и гнался. С котелком и красным следом на щеке от удара. Мужчина очень быстро бегает, но не так как я, когда мне очень страшно. Благо, сапожки-чудо! Они не подвели. Я совершенно не поскальзывалась и смогла улизнуть от Дрегора.
Переводя дух в одном из переулков, в которые успела занырнуть, я молила небо, чтобы драконище меня не нашёл. Побег мой оказался удачным и я оторвалась от погони.
Местечко, избранное в качестве временного убежища, пустовало и это не могло не радовать. Собственно, как и то, что сбежала я в более тёплой одежде, чем прибыла в Дильтрон.
— Ну и чего ты добилась, Ива? — Спрашивала я себя спустя долгие часы скитаний.
Я могла бы весь день сидеть за мусорными баками, но как-то не пристало адепткам рядом с крысами обитать. Время близилось к полуночи, а я так и не нашла пристанища.
Хотела попроситься в один из постоялых дворов, но меня чуть ли не метлой погнали. Я ведь совсем без денег, а адепток на работу им отчего-то брать запрещено. И вот, стуча зубами от холода, я блуждала где-то. Сложно сказать где. Я заблудилась ещё пару часов назад.
Присев на ледяную лавочку, я думала о тщетности бытия. В этом мире или в своём прежнем, я ничего из себя не представляю. Просто Ива. Нищебродка и неудачница непутёвая. Но никогда я не искала способа облегчить свою жизнь хоть немного за чей бы то ни было счёт.
Так складывалась, что приходилось терпеть снисходительное отношение и стоять с протянутой рукой. Но не по собственной воле. Я стояла у края. Унижение или голодная смерть. Бесит!