- Слушаюсь, папочка.
Михайлов поморщился и, высвободившись из объятий Марианны, отошёл к дивану. Устроился на нём, мельком взглянул на экран ноутбука. Опять какие-то аниме или как там это называется…
- Не нужно так ко мне обращаться, ты же знаешь, - сказал Кир и прежде, чем Мари бы ответила, добавил: - Как ты посмотришь на то, чтобы мы съехались? Я уйду от жены и перееду сюда. Придётся тебе, конечно, потесниться… но вроде ты была не против, чтобы я оставался здесь ночевать. А я предлагаю не только ночёвки, но и совместную жизнь.
Он растянул губы в улыбке, но она очень быстро померкла, когда Кирилл увидел по реакции Марианны: она совсем не рада тому, что услышала.
Даже показалось, что на лице Мари мелькнуло что-то вроде испуга. Интересно даже стало, чего она опасалась? Совместного быта, или того, что её свободная жизнь завершится? Но ведь Марианна должна была понимать, когда они вместе искали эту квартиру и она настаивала на том, что апартаменты должны быть недешёвыми, - в бирюльки он играть не будет и рано или поздно сделает свой выбор. Тем более, что жена обо всём узнала довольно быстро, чему сейчас, по факту, он был только рад.
- Что там за грязь от мужского ботинка в прихожей? - прежде, чем Мари бы ответила, спросил Кир приглушённо.
Она облизнула пересохшие губы и, подойдя к нему, опустилась на пол, обняв его ноги и прижавшись к ним щекой.
- Папочка ревнует, - промурлыкала Марианна.
Кирилл сцепил челюсти.
- Не смей меня так называть! - рявкнул он. - Что там за след? - поинтересовался, ощутимо потянув за волосы на затылке Мари, чтобы она повернула лицо к нему.
- Ай! - возмутилась она, но всё же посмотрела на Михайлова.
В глазах Мари расползлась чернота. Что было причиной этому? Кирилл не знал. Но казалось, что во взгляде и страсть, и испуг, и возбуждение сразу. Этот коктейль сводил с ума и одновременно сбивал с толку.
- У меня был сантехник. В ванной труба текла. Я не стала тебя отвлекать, - чуть обиженно проговорила Марианна. - А курить я больше не буду.
Она намеренно не отвечала ему на главный вопрос, но Кир терпеливо ждал, не отпуская любовницу.
- И конечно, я буду счастлива, если ты переедешь, - наконец, растянув губы в улыбке, которую можно было смело помещать на обложку журнала, ответила она.