Впрочем, я тоже виноват. Слишком виноват.
Я вспоминаю наше знакомство и то, какие чувства испытывал в тот день... Брюки начинают жать. Плоть отвердевает. Да твою ж!
Соня тогда была беременной, но даже этот факт меня не смутил.
К Ирине, честно признаюсь себе, я относился как к предмету искусства. Соня же состоит из плоти и крови. Ее живой смех и заинтересованные ярко-голубые глаза будоражат мое воображение.
Представляю, как Соня заявляет о том, что будет спать отдельно от меня. Да я бы поднял такой скандал, что вся округа бы услышала. Нет, я бы ей не позволил. Я бы трясся над ней и проверял, действительно ли она остается у друзей и родственников на ночь. И я бы не согласился на жалкие подачки вместо секса. Нет, я бы устроил фееричную сказку, но заставил бы ее получать удовольствие.
Вот она разница. Ирина меня использовала, подсознательно я это чувствовал, и относился примерно также. Нашу жизнь сглаживал только сын. Впрочем, мы и женились-то из-за него. И больно мне вовсе не из-за бессмысленного брака.
Так странно.
Мне больно оттого, что Соня не принадлежит мне.
Что ж, во всяком случае, прямо сейчас она со мной. Я могу взять реванш. Я могу узнать, действительно ли она такая сладкая на вкус, как я представлял, или же я снова питаю себя иллюзиями?
Не понимаю, кто поддается порыву первым. Возможно, она, подогретая хорошей порцией рома. Но скорее всего я, истосковавшийся по женской ласке и сексу. И да, она именно такая, как я и представлял. И даже лучше. В тысячу раз лучше.
Я сминаю ее губы в жестком собственническом поцелуе, а она еще больше открывается для меня. Наши языки встречаются, порождая в наших телах электрические импульсы. Меня кроет от нее. Кроет.
Мы набрасываемся друг на друга так яростно, как будто ждали этого момента целую вечность. Я наслаждаюсь ее совершенным телом, смакуя и пробуя каждый сантиметр ее атласной кожи, но Соне этого мало. Она требует больше.
Войдя в нее, едва не умираю от захватившего меня чувства. Смесь экстаза, любви и свершения чего-то долгожданного. Волшебного. Невероятного.
Ее ногти царапают кожу на моей спине, больно впиваясь. Слушаю ее стоны и продолжаю скользить внутри нее, забыв обо всем. Высшей наградой для меня служат ее громкий вскрик и распахнутые глаза, в которых я тону бесконечно.