Закрываю глаза, вспоминая последние слова, сказанные мне Соней. Пускай на бумаге. Но я почти слышу ее нежный голос. Я так скучаю по ней… до спазма в груди, до пустоты в легких. И я не вынесу, если это она в мешке. Я боюсь до обморока смотреть перед собой.
— Тебе нужно посмотреть, Ян, — убеждает меня Вася.
Киваю, потому что говорить не могу. Не жмурюсь больше.
Смотрю на красивую девушку перед собой. Меня разрывает жалость, и я знаю, это неправильно, да, но меня отпускает тревога.
Это не Соня.
Не Соня. Нет.
Оказывается, я не дышал все это время.
— Это не она, — с уверенностью говорю.
— Уверен? — беспокоится Федя.
— Хорош тупые вопросы задавать! — взрываюсь я. — Сказал — не она, значит, не она!
Вырываюсь из их рук и стремительно иду прочь из этого страшного места. Скорее на воздух. Даже загазованный воздух Москвы куда чище, чем тот, что окружает мертвецов. Бедная девушка! Жаль, что умерла молодой, но… Я до безумия рад, что это не Соня.
— Ты как? — спрашивает меня Красин.
Матерюсь. Отборно. Сочно. Красочно. Так, что прохожие оглядываются. Мне все равно.
— Поеду к Макарскому, — принимаю я решение, от которого не очень радуются мои друзья. — Дочка у него. Он точно знает, где Соня.
— Красину рисоваться нельзя, а вот я поеду с тобой, — поддерживает меня Федя.
Вася не в восторге, но доверяет мне, видя, в каком я состоянии.
Я не могу так больше! Я не могу просыпаться без своей голубоглазой девочки. Без ее смеха и улыбки. Оказывается, я прикипел к ней, прирос намертво. И дело не в той потрясающей ночи, хотя и в ней тоже. За четыре года я привык к ее присутствию. Хотя мы и не были вместе, я знал, что она рядом. Когда мы виделись — это были самые прекрасные мгновения. Помню каждую встречу с ней.
Дядя Паша везет меня, как может, но я все равно психую, потому что попадаем в пробку. Минуты бегут. Напьюсь сегодня вечером, как черт, если так и не узнаю, где моя Соня.
Через час я уже поднимаюсь в лифте в офисе Макарского. Федя, как бесшумная тень, следует повсюду за мной. Мы не разговариваем. Савин, в отличие от Красина, умеет молчать, когда надо, и не выбешивает вопросами.
Секретарша Макарского, видя меня, даже не встает. Вжимается в свой стул и прячется за стойку. И правильно делает.
Федя остается за дверью кабинета Вадима, плотоядно улыбаясь несчастной девушке. Та хлопает глазками и робко улыбается. Попалась рыбка в сети.