В тот вечер я шагнула в тёмный зев комнатушки, закрыла за собой хлипкую створку, не думая ни о чём.
И легла.
И не заметила даже, что постель не имела ни простыни, ни подушки, ни одеяла, что тоненький тюфячок, больше похожий на свёрнутое в несколько раз покрывало, пыльный, словно последние пять лет служил половиком у входной двери. Не вспомнила, что ела последний раз ещё на фестивале - один чебурек с Кусимиром пополам. Не чувствовала жажды.
Ни холода. Ни усталости.
Всё было неважно.
В голове было крошево мыслей и образов, и ни одного целого, внятного кусочка.
И я отложила всё на потом. На завтра. На когда-нибудь.
Я пролежала в своей норке, в уголке, свернувшись в комочек, и ни о чём не думая, долго.
Есть не хотелось и не моглось, в туалет, оказавшимся обычной выгребной ямой в конце огорода, увенчанной деревянной щелястой будкой, ходилось редко. Спать не получалось - сон не шёл, а сознание ныряло в какое-то безвременье, и я зависала в вакууме, в котором хотя бы боль от потери всего того, что с таким трудом стало моим миром там, в покинутом Красном Партизане, была не такой сильной.
К жизни меня вернул Кусимир. Как и тогда, когда ушла мама, так и сейчас, когда от меня ушёл весь мой мир. Голодный кот орал низко, утробно, как-то очень глубинно, будто это был не он вовсе - пять кило живого веса, а сплошной изголодавшийся желудок.
И я, вняв укорам совести, очнулась, осмотрелась, встала со своей пыльной лежанки.
И шаря в кухне, думала о том, что всё это повторение неслучайно. И нужно его использовать. Нужно прожить это по-другому.
Когда уехала мама, я так же, полная горя от утраты, от страха перед будущим, от ощущения своей ненужности, свернувшись калачиком, лежала на кровати без простыни, в комнате, полной ящиков и коробок. Так же впадала в безвременье, в стремлении уменьшить боль. И лежала, наверное, долго. Не помню.
И на вопли кота не обращала внимания.
Я не обращала. А новые соседи даже очень обращали.
Или Кусимир орал слишком громко.
Или очень мерзко.
Или очень долго.
Но когда его вою стал вторить бешеный стук в дверь, я сползла со своего лежбища и поплелась открывать.
- Я Марина, живу тут, за стеной, - в коридоре стояла кругленькая девушка постарше меня и показывала пальцем в сторону. - У тебя кто-то плачет, и я подумала, может, помощь нужна?