и его надо уважать, окружать заботой. Надо приготовить самый вкусный чай… Мама была очень гостеприимной. Сильная и добрая, настоящая опора не только для отца, для нас, но и для всех окружающих – такой ее знали. Она на учила и нас быть сильными и добрыми. Когда человек обладает этими чертами – это прекрасно! Спасибо тебе, мамочка!!!
После переезда в Тегеран и свадьбы она начала искать своих сестренок. И нашла, и всегда любила их, всегда ухаживала за ними. У нее не было понятия «хороший» и «плохой» человек. Она всем делала добро. «Я сделаю добро, и Бог мне поможет» – так говорила мама. Я и сегодня думаю о ней как о живой, вижу ее, слушаю, она во многом мне помогает… Помогает быть сильным! Спасибо… спасибо…
У нас в семье пятеро детей. Я – средний, третий ребенок. Есть старший брат Реза, старшая сестра – Махбубе, младший брат Маджид и младшая сестра Махназ.
Каждый человек, конечно, должен любить детей и жить для них. В Иране, однако, в некоторых семьях опекают сыновей и дочерей до тридцати лет. Я же думаю, что человек должен сам всего добиться. Еще одно очень важное наше отличие от иных стран: практически во всех семьях уважают стариков, ухаживают за ними до последней минуты жизни, но те упорно стремятся делать все сами – гордость не позволяет принимать помощь. Вот и мой отец до сих пор работает, несмотря на преклонный возраст, хотя старшие его дети давно самостоятельны, можно сказать, обеспечены и легко могли бы помогать старику. Но такой уж у него характер, таково его кредо: нельзя принимать помощи от детей, пока сам себя можешь обеспечивать! Ведь принять помощь от них – значит обделить в чем-то своих внуков, значит, у внуков станет меньше жизненных сил, возможностей… Думаю, что и в этом сказывается его немалая мудрость.
Я решил рассказать о себе всю правду.
Во дворе нашего дома стоит вишневое дерево. В детстве я залезал на него и играл там. Мне даже дали прозвище Тарзан. Играл я не один, но видел их только я. Я показывал их всем: родителям, братьям, сестрам. Это были ангелочки. Когда нужно, я их вижу и до сих пор, они такие же, как тогда. Но сейчас они возникают в виде картин. Мы общались, играли. То, что со мной происходит в течение всей жизни, – это от них, их энергетика. Я их видел всегда, с трех-четырех лет. Это сильное впечатление детства.