Боль, нестерпимая, жгучая, растекалась по всему телу. Сознание,
как бы нехотя, возвращалось, но тело боролось и не хотело этого
возвращения из небытия. Ной со стоном открыл глаза, с трудом
понимая, что происходит вокруг него. Но уже ничего не происходило.
В небе, как ни в чем не, бывало, сияли звезды. Ничто не напоминало
о недавно бушевавшей здесь стихии, но только на первый взгляд.
Вместо леса во все стороны простиралась изуродованная равнина, и
только изредка были видны, чудом, уцелевшие деревья и кустарники.
Все остальное было свалено и снесено в огромные уродливые кучи, по
размерам больше напоминавшие холмы. На одной из таких куч, видимо
занесенный туда потоком, лежал Ной. Боясь пошевелиться, чтобы не
причинить себе боли, он лежал и пытался привести в порядок свои
мысли. Он не понял, что произошло с ним и, не знал, нужно ли ему
радоваться или горевать. Дни этой не понятной, животной жизни,
прожитые на, не безопасной, но такой прекрасной планете… И откуда
он все это знал? Более того, он уже помнил! Это было так интересно
– вспоминать, что было с тобой вчера, позавчера, и сколько вообще
дней вместится в его голову, что бы их помнить. Ной не знал, и от
этого ему было интересно жить. Он сделал вывод, что все-таки ему
надо радоваться. Превозмогая боль, он пошевелил рукой, попытался
приподняться – очень больно. Небо на востоке стало светлеть,
горизонт окрасился яркими красками рассвета, начинался новый день.
Ной не знал, чего ему ждать от этого очередного дня, он лежал и
прислушивался к боли, которая терзала его тело. Утренний холод
заставил его дрожать, стучать зубами.
«Так дальше нельзя» – подумал он - «нужно что-то делать.
Он вновь попытался сесть, крик боли разнесся над землей, но Ной
сел. Его тело было покрыто ссадинами, царапинами, глубокими
порезами, кровоподтеками и, вдобавок ко всему, еще и приличным
слоем грязи. Он впервые увидел кровь. Она лениво сочилась из
порезов на руках и теле. Ной потрогал ее пальцем, на нем осталось
ярко красное пятно. Он провел пальцем по своему телу, получилась
линия. Это было интересно. Он снова опустил палец в рану, стало еще
больней. Человек провел вторую линию, параллельно первой, а потом
провел третью, перпендикулярно пересекающую две предыдущие.
Какие-то отголоски воспоминаний проснулись где-то глубоко, в его
подсознании. Нельзя было понять, что это за воспоминания и откуда
они могли взяться. Ной устал от напряжения и снова откинулся на
спину, а через мгновение он забылся тревожным сном.