К ее изумлению хозяин дома снова криво улыбнулся и склонил
голову:
– Простите, у меня и до всех этих событий было дурное чувство
юмора. А в последнее время оно значительно ухудшилось.
– Возможно вам стоит больше общаться с людьми?
– Видеть, с каким ужасом они всматриваются в мое лицо, а в
следующую секунду отводят взгляд, стыдясь собственных чувств,
недостойных героя войны?
– Почему вы считаете, что будет именно так?
– Потому что я уже проходил через это: целители, слуги, моя
невеста… Кстати, о невесте. Думаю, нам пора.
Эйлин гордо вскинула голову.
– Я не помню, чтобы давала вам свое согласие, ваша
светлость!
– Но вы до сих пор не ушли. Из его делаю вывод, что мое
предложение вас заинтересовало.
– Переехать из жалкой каморки сюда? Забыть о нищете и нужде?
Перестать утром выслушивать капризы дам, а вечером – портить зрение
, склонившись над единственной свечой и дошивая срочный заказ?–
Эйлин улыбнулась. – Какая швея не мечтает о подобном? Просто я
пытаюсь понять, что скрывается за вашими мотивами?
– Ничего. Кроме того, что я озвучил: родить мне наследника.
– Но именно это я и не могу вам гарантировать, ваша светлость! –
всплеснула руками Эйлин и, заметив, как он дернулся, поспешно
добавила. – Что, если родится девочка…. или… я… у меня не будет
детей? Что вы будете делать в этом случае?
– Не знаю, – он смущенно потер подбородок. – Я как-то не думал
об этом.
– Так подумайте, пока не совершили непоправимое.
– Зачем? – Уорвик пожал плечами. – В любом случае, на ком бы я
не женился, эти риски существуют.
– Да, но…
– С вами по крайней мере я могу находиться в одной комнате без
истерик и испуганных взглядов!
– Странно было бы видеть вас впавшим в истерику, – сухо
отозвалась Эйлин. Граф хмыкнул:
– Вот видите! У вас тоже есть чувство юмора. Мы почти идеально
подходим друг другу.
– Я так не думаю… – она все-таки переступила порог.
– Вы собираетесь променять титул графини на мрачную комнату с
единственной свечой? – донеслось вслед. – Собираетесь ослепнуть,
исполняя капризы тех, кто воспользовался своим шансом и, в отличие
от вас не стал упиваться своей гордыней?
Эйлин шумно выдохнула. Кровь бросилась в лицо, а в голове
зашумело. Не задумываясь, она резко повернулась на каблуках.
– По крайней мере я останусь свободной, в отличие от них,
вынужденных целиком и полностью принадлежать своим мужьям, угождать
им, терпеть их перепады настроения и видеть, как они проматывают
приданое! – почти выкрикнула девушка.