После моего сна-воспоминания я будто стала осознавать себя
полностью. Не тенью, как в самом начале. Не актрисой в роли Лиэри.
Не будущей женой Регала. А именно собой. Той, кого я похоронила
вместе с переходом в Стеллариум.
А теперь воскресила!
Потому что, оказывается, мой второй шанс на жизнь мне хоть и был
подарен, но еще ничего не закончилось. Тот, кто хотел использовать
мое тело — мой сосуд — еще на Земле живет и здравствует здесь, в
Стеллариуме. И про то, что кто-то так спокойно ходит между мирами,
похоже пока не знают. А если и знают (сейчас я подумала об
Альгете), то молчат и имеют свои интересы.
Боже, как одно воспоминание смогло разрушить всю картинку
восприятия этой реальности!
Нет, ломать по кускам ее начали с ареста Регала, но
окончательное... разочарование я получила во сне. А когда нет
иллюзий, то и жить проще. И врагов к стенке подпирать тоже.
— Я не умру так просто, Ани. Ни за что! Никто не отберет у меня
второй шанс.
— Ты хорошо держишься, Сиенна, — сказал с улыбкой Дин.
— А ты не быстро ли перешел на панибратское обращение? Сиенна
все-таки леди, = хмыкнула Аниэль, и Дин вдруг прижал ее к себе,
сразу, как только я выпустила из объятий.
— Ниэль, милая, мы же почти будущая родня. Как никак крестные
ребенка.
— Крестные? — удивилась я и одновременно обрадовалась, но
подруга вся вспыхнула маковым цветом.
— Вот же ты болтун и балбес, Динатрас! Настоящий орочий болван!
Степной облезлый кошак! Я же еще ни с Сиенной не поговорила, ни
тебе согласия не давала! Но ты, смотрю, все уже за всех решил.
— Ниэль, но как же. Вчера ночью же... ты... согласилась, —
медленно проговорил Дин и сделал пару шагов назад, потому что я
сама хотела отойти от эльфийской красавицы. Красавицы, которая
перевоплощалась в фурию.
— Ну что еще сболтнет твой глупый язык?! Да я только что
пожалела, что поддалась чувствам и приняла на твое признание!
Женись на своем списке невест от матушки!
— Ниэль, успокойся, пожалуйста. Я умоляю тебя.
Я ощущала весь гнев подруги и еле сдерживалась от смеха — это
так мило выглядело, как огромный сильный Дин весь трясется, глядя
на хрупкую, покрасневшую от злости, с надутыми щечками, эльфийскую
деву. Меньше всего они сейчас походили на двух профессоров.
— Я согласна, — сказала я четко и громко. — Я хочу видеть вас
крестными.