Мне нельзя тебя любить, оборотень - страница 34

Шрифт
Интервал


У поворота посмотрел через плечо, убедился, что сестренка убежала уже, и свернул не к дороге, а к двухэтажному дому. А вот и служанка этой пигалицы Аланы! Удачно вышло. Сейчас сообщит госпоже, что возле дома красавчик оборотень шныряет, та тут же и выскочит, как лиса любопытная из норы.

Ага, вот и занавеска шевельнулась. Прислонился к фонарю, усмехаясь. Ну? Три, два, один… Дверь распахнулась.

- Ты чего это здесь? – девушка стрельнула глазками.

- Привет, красивая! – натянул на лицо ухмылку, после которой ни одна еще не отказала. – Шел мимо, дай, думаю, зайду. Вдруг удастся красотой такой полюбоваться. И видишь, свезло мне, тебя встретил, как и мечтал. День удался!

- Складно поешь, - она с подозрением глянула на меня, прищурившись.

- Вдохновлен любовью! – в ход пошли козыри. – Жаль, времени нет, работы невпроворот. Идти уж пора.

- Какой ты, - она кокетливо улыбнулась. – Прилетел, почирикал и сбежал?

- Мне вообще тут появляться нельзя, сама знаешь, прибьют, коли поймают. Но сердце бедного оборотня все равно, куда не иду, все к тебе ведет!

Ведьма довольно улыбнулась. Да неужто так просто? Неинтересно даже.

- Приходи сегодня к амбару, - прошептал, прижав девчонку к стене. – Сразу после ужина. Не томи, ждать ведь буду, приходи!

И, не дав ей времени отказаться, разворачиваемся и быстро уходим. Все, голову на отсечение даю, явится она. Прибежит, как миленькая!

***

А вот и она. С крыши, на которой сидел, эту ведьмочку издалека приметил. Бежит, торопится, умора! Нырнул в окно, потом спрыгнул на душистое сено. Помню, нас с Катериной мать всегда сюда водила, коли занедужим. Говорила, поваляйся на сене, вся хворь и уйдет. Так и было. Но сейчас сено пригодится совсем для другого. Хотя, по иронии судьбы, будет, как в детстве – поваляемся на сене, и все пройдет.

Скрипнула дверь. Осторожные шаги, сухие травинки поскрипывают под ногами. Подошел сзади. Обвил руками талию. Ахнула испуганно, сердечко, поди, екнуло. Но вырываться не стала.

Девки, ну в самом деле, неужели не ясно, что любой мужик прежде всего – охотник! А яблоко, которое само с дерева свалилось да по лобешнику треснуло, в лучшем случаем случае пнешь равнодушно, чтобы закатилось куда-нибудь да сгнило.

- Пришла, - промурлыкал, по возможности, восторженно, провел пальцем по шее.