В погоне за Зверем - страница 11

ЭПИЗОД 2

Глыба Пётр Петрович - начальник Заболотинского отделения милиции. Резкий мужик. Его басистый голос донёсся до меня ещё на подступах к кабинету. Отчитывал во всю подчинённого и не просто подчинённого, а Шумского. Называл Евгения Ивановича безмозглым увальнем и сетовал, что вместо своих прямых обязанностей тот лезет куда его не просят, вот и щёлкнули по носу обнаглевшего следака. Где это видано, на первого секретаря горкома бочки катить?! Чем, вообще, Шумский думал?! Ну и всё в таком плане. Получал мой капитан нагоняй по полной. Прям жалко его стало и я, резко рванув на себя дверь, вошла внутрь кабинета.Моё внезапное появление и секундная тишина с переглядами друг на друга сменилась напряжением. Подполковник Глыба нахмурил свои мохнатые брови, сведя их к переносице. М-да, мужик он, конечно, видный, хоть и невысокий. Вместо подтянутого тела чуть выступающее пузико на относительно коротких, но крепких ногах. Широкие плечи немного не вписывались в общую картину. А так всё гармонично в коренастом подполковнике милиции. - Я так полагаю, капитан Лисовская, - он не спрашивал, а констатировал факт. Похоже, о том, что приедет женщина, Глыба был в курсе, но не распространялся. Попросили его, что ли? Только зачем? И, кстати, привычной мне суеты в тоне его голоса я не уловила. Всё чётко. Спокойно.- Правильно полагаете, Пётр Петрович, - таким же тоном отпарировала я, пройдя дальше в кабинет. Стул мне подполковник не предложил. Привык начальник отчитывать своих по стойке смирно. Шумский тому пример. Стоял выпрямившись, как мог после общения с моими коллегами, и покорно принимал критику начальства. Не из страха молчал капитан, а из уважения. Это я сразу поняла, как только посмотрела на Евгения. Пётр Петрович здесь авторитет не по званию, а по заслугам. Строгий, но справедливый. Да и было за что отчитывать Шумского. Не посоветовавшись с Глыбой полез к Пересвистову. - Никита Андреевич мне сообщил о вашем приезде. Никита Андреевич… Не подполковник Пичугин, а по имени отечеству. Близкие у них тут отношения. Словом, одна большая деревня. Я не удивлюсь, если Глыбе и история мой ссылки известна во всех подробностях. Отсюда и пренебрежительный тон начальника милиции. Будь я мужиком и отношение ко мне было бы другое. Уважения и страха побольше. А так баба, да ещё без пяти минут вдова с влиятельным любовником. В общем, несознательная гражданка, хоть и при погонах. Ну и что она тут нарасследует? Совсем несерьёзно. Не подавая виду, что растеряна предвзятым приёмом в Заболотинске, я решила перейти сразу к сути моей, так сказать, вынужденной командировки. - Давайте обойдёмся без взаимных любезностей, товарищ подполковник, и перейдём сразу к делу, - сказала я, обходя Шумского. Я специально сделала вынужденную паузу, бросив беглый взгляд на Евгения. Сон явно пошёл ему на пользу. Выглядел он получше, чем вчера. И хоть синяки ещё долго будут сходить с лица, но оно у него уже приобрело более отчётливый рельеф. – Чтобы командировка не затянулась на неопределенный срок, что, кстати, не хотелось бы ни вам, ни мне, расставим приоритеты здесь и сейчас. – Подполковник ухмыльнулся, но перебивать не стал, давая тем самым понять, чтобы я продолжала. И я не заставила его ждать. Пока ехала до отделения, вспоминала ночные мысли. - Мне нужен отдельный кабинет. Просторный на четыре стола. Туда же все дела по убитым детям и пропавшим за последние лет пять. Товарища Шумского я забираю к себе. А ещё предоставьте мне двоих сотрудников для работы с документами и архивами. Ну и следовательно для мелких поручений. - Это всё? – продолжая ухмыляться, спросил Глыба. Вот подходит ему фамилия. Глыба, как пить дать, глыба. Твердый камень. - Пока всё. Если мне ещё что-нибудь понадобится, я сообщу. - Не сомневаюсь, - буркнул Пётр Петрович и кивнул Шумскому. – Женя, в своем кабинете размещай. Два стола я распоряжусь принесут. Новикову возьми, - и поиграв усами, добавил. - Сам знаешь почему. И этого малого Гончара. Вроде шустрый парень. Ну и всё, работайте. Можно было и права покачать, потребовав уважения к своим погонам, но только зачем всё это? Не понаслышке знаю, что уважение невозможно добиться среди мужиков одними угрозами. Они, может, и станут следовать субординации, приветствовать по уставу, но вот за спиной обольют помоями с нотками жёсткой пошлятины. Поэтому ничего не сказав, я пошла работать. Шумский поплелся за мной. - Леся, ты на Петровича не злись. Он мужик хороший, - уже в коридоре вступался за начальника капитан. – Допекли его эти убийства. Каждый день по шапке отгребает от председателя горкома, потом от председателя обкома. Наши ему тоже звонят. Хорошо хоть Пичугин мозг не колупает. А тут ещё Тося пропала. Мать девочки - одноклассница дочки Петровича. Настя совсем плоха, как Тося пропала. Говорят в больницу забрали в беспамятстве. - Когда девочка пропала? Шумский остановился, задумавшись на секунду, будто вспоминал все события, происходившие в городе, пока его не было. - Четыре дня назад во дворе собственного дома, - как-то неуверенно сказал он. – Я ещё не успел ознакомиться с заявлением Настиного мужа. Знаю только то, что тётка вчера рассказала. - Настиного мужа? – переспросила я для уточнения.Настин муж? Не отец Тоси, а, именно Настин муж. То есть отчим. Может случиться так, что это дело не придётся связывать со Зверем. Отчимы нередко были причастны к исчезновению детей от первого брака своих жен. Так уж вышло, что не все мужики принимают чужое потомство. У них порой и к своим детям отцовские чувства напрочь отсутствуют, что тут говорить про пасынков с падчерицами. - Да. Мишка женился на Насте, когда та овдовела. Тосе около годика было. Но к девочке он относился, как к родной! – тут же подметил Шумский, уловив в моих глазах интерес к персоне отчима. - Вот именно, как к родной, а не к родной, - высказала я свои сомнения капитану. - За Мишку я ручаюсь! – выпалил Евгений, развернув меня к себе. – Он не мог! Ясно, не мог! - Без истерик, Шумский, - спокойно прошипела я, медленно переведя взгляд с наливающихся злостью глаз капитана на своё плечо, в которое впились его пальцы.Шумский глубоко вдохнул и, разжав ладонь, отступил от меня. - Прости, - прошептал Евгений, давя в себе злость. – Это не он. Правда не он. Я с детства знаю Мишку. Он котят со щенками домой таскал, которых в речке топили. Птенцов выхаживал. Лесь, он за Настей со школьной скамьи бегал. Да он бы её любую взял. Да хоть с тремя детьми, лишь бы она с ним была. Но нельзя так всех подозревать. Нельзя, Леся. - Это моя работа всех подозревать, - буркнула я защитнику и подалась чуть вперёд, чтобы заглянуть в его глаза. - И меня будешь подозревать? – закипал Шумский, пульсируя черными зрачками.- Буду.- И себя? – уже чуть ли не скрежеща зубами, возмутился капитан.- И себя, если понадобится! А теперь хватит в гляделки играть, где твой кабинет? - А тама, у тебя за спиной, Алеся Яновна, - кивнул мой помощник, отступая в сторону. - Вот и отлично, Евгений Иванович, - сказала я и, отвернувшись от него, дёрнула за ручку, открывая дверь. Прежде чем войти в кабинет, громко кинула капитану через плечо, - Мишку своего сюда ко мне. Ясно? - Ясно! – сквозь зубы прошипел Шумский и зашагал прочь, будто я его друга заочно под расстрел подвожу.