Как стать богом - страница 3
А как же Смутные времена? Чингис-ханы, Тамерланы, Атиллы? Это - микропространства истории, микрофлюктуации. И вообще, кто знает: если бы Темучина придушил в детстве дифтерит, может быть, появился бы такой его заменитель, который вообще сжег бы полмира».
СЮЖЕТ 1/4
И опять в лагерь приходят коровы! И опять Вадим сражается с ними как лев - у всякой убегающей от него коровы хвост вытягивается, а кончик хвоста расслабляется и болтается свободно. Кажется, что корова насмешливо делает ему ручкой. Забавно!
Рис.1/4. Опять коровы...
«Нужно записать, - думает Вадим, - Что, самое страшное на свете животное – корова! Хантер неправ: он считает, что леопард…, какая ерунда!»
Рис.1/4-1. Опять бугай...
В итоге, Вадим разгромлен наголову! Противовес срывают дважды, рация не работает. Два раза Вадиму удаётся опятить бугая, но в третий раз он заходит с запада, оказавшись внезапно у Вадима за спиной, и останавливается в трех шагах. Он роет копытом землю, уставляет на Вадима рога и с сипением разевает пасть…, видимо, грязно ругается.
СЮЖЕТ 1/5
Вадим сидит за столом. К ящику прислонена дубина, рядом пирамида из булыжников. На психрометре - рогатка с запасом зарядов. Ждёт врага, но враг от жары настолько ошалевает, что даже и не нарывается - только остервенело чешется об триангуляционный знак третьего класса...
Вадим берёт ручку, снова смотрит долгим взглядом на Эльбрус, вдохновляясь, и начинает писать в тетради:
«Вот и еще неделя прошла. Неплохая была неделька - жаркая и без дождей с градом, как я и хотел. Хотя, по утрам иней уже выпадает и мерзнет нос, высунутый из спальника. Время идет, а записывать совсем не хочется. Сидим на Харбасе. Каждый день одно и то же. Встали, поели горохового супа и - читать-перечитывать старые журналы. И, конечно же, споры обо всем, переходящие на личности. Потом вечер, разжигаем примус, запаливаем свечу и - шахматы, какао и снова споры обо всем, переходящие на личности».
СЮЖЕТ 1/6
Пожалуйте вам! Принимайте гостей! Давно не виделись! Это, оказывается, Магомет из селения внизу у реки, далековато, но находящегося в прямой видимости из лагеря, пожаловал. Во всей своей дикой, грязноватой, небритой, хищной красе, всегда наводящей на Вадима спасительный первобытный ужас. На этот раз он, элегантно скособочившись в седле, держит в правой руке эмалированное ведро. Как тут же и выясняется, с мясом. А точнее: