Девушка испуганно пискнула и попыталась уползти
подальше, однако Ягайла заклинанием прижала её к месту, а затем
одним движением руки подняла паука в воздух. Серебристое свечение
окутало его, и через короткое время от паука осталась лишь
небольшая капля, которую старуха смешала с содержимым
туеска.
— Вот и прекрасно, — промурлыкала она себе под нос. —
Намажем этим ноги, вернём им чувствительность. Будет больно, можно
кричать: тут всё равно никого нет.
Ягайла достала узкую лопаточку и начала наносить мазь
на ноги Хельги. У той сбилось дыхание. Казалось, ноги охватил
огонь, настолько пекло кожу.
— Молчишь? — удивилась старуха. — А, ты ж голос
потеряла. Так это и хорошо, не люблю праздных
разговоров.
Когда мазь в туеске кончилась, Ягайла встала и
направилась в избу.
Хельга наконец перестала себя сдерживать и
разревелась.
«Да за что же мне всё это? Когда я успела прогневать
предков? Почему они насылают на меня испытание за
испытанием?»
Когда слёзы утихли, стало немного легче.
«Главное, продержаться несколько дней, а там придёт
дедушка», — эта мысль немного успокоила Хельгу.
***
Ягайла появилась, когда совсем рассвело,
поставила перед девушкой тарелку зелёного жидкого варева,
напоминающего запаренную для поросят крапиву, и кружку вчерашнего
настоя.
— Будешь есть понемногу, не больше пары ложек за раз,
— дала распоряжение Ягайла. — На день должно хватить. Без дела не
лежи, начинай руки разминать. Мои помощники присмотрят за
тобой.
Хельга только кивнула. Спорить со старухой у неё не
было никакого желания, тем более девушке хотелось посмотреть на
этих помощников, чтобы понять, помешают ли они ей сбежать из этого
ужасного места.
День перевалил за половину, но никто так и не
объявился, только подлетал стакан с отваром, а к нему из миски
добавлялись пару ложек зелёной гадости из тарелки. Вокруг дома
царила тишина, которую изредка нарушало карканье ворон. Где-то в
глубине сарая шуршали мыши, и больше никакого звука, указывающего
на то, что рядом есть кто-то живой.
Девушка отогнала от себя лишние мысли и снова начала
пытаться взять в руки несколько травинок.
К вечеру пальцы, хоть и с трудом, стали сжиматься и
разжиматься, а когда начало вечереть, снова пришла Ягайла с
мазью и пауком.
Хельга молчала и думала: «Я выжила в той печати
совсем не для того, чтобы умереть от какой-то мази. Там вытерпела и
тут смогу».