- Ну что ж давай попробуем. - Девочка снова спокойно восприняла все мои действия.
Я аккуратно снял с неё бодик, сменил памперс, одел новую одежду. И всё это время малышка вела себя спокойно, полностью доверившись мне.
- И что теперь мне с тобой делать? Может, опять в кроватке полежишь? - спросил её я.
И только я положил её обратно в кроватку, как она снова начала плакать.
- Понятно, значит, ты хочешь кушать. – Пришёл к выводу я. – Может, ты немножечко подождёшь? Они скоро приедут. – Предложил ей я, но девочка тут же начала плакать снова.
Словно таким образом давала мне понять, что она проголодалась и ждать никого не намерена. Снова взяв девочку на руки, я спустился с ней на кухню. Кристина действительно приготовила мне коробку со смесью, бутылочки и подробное описание того, как приготовить смесь для малышки.
Рядом стояла специальная люлька, в которой малышка могла качаться. Мы эту люльку специально с Мариной для нашей дочки выбирали. Я положил туда малышку, пристегнул её, а сам принялся готовить ей ужин. Я всё делал по инструкции, как написала Крис, и уже спустя каких-то пять минут обед для девочки был готов.
- Ну что ж, - я подошёл к ней, - давай кушать. - Предложил я, и она тут же начала махать ручками и ножками, словно отвечая мне.
Всего каких-то несколько минут, и малышка сыта и довольная.
«Не забудь поддержать ее столбиком!» - гласит надпись обведённая красным маркером, в правилах Кристины.
Отстегнув девочку, я взял её на руки и прижал к себе. Я не знаю, эта девочка мне посторонняя, чужая, но в то же время от неё исходило такое тепло, нежность. Я прижимал эту крошку к себе и представлял, что вот такой могла быть сейчас моя дочь. Могла, но её больше нет, и никогда не будет. И всё это по вине матери этой крохи. Чёрт возьми, неужели я всегда буду так относиться к девочке, видеть в ней её мать? Нет, это неправильно! Но я сам выбрал этот путь. Я сам решил забрать малышку к себе, чтобы у неё была семья. Боже, кого я пытаюсь обмануть? Я забрал эту девочку к себе только потому, что хотел причинить Полине боль, сильную, невыносимую боль, чтобы она почувствовала, что такое потерять ребёнка. И она наверняка это чувствует. Она наверняка сейчас места себе не находит, землю грызть готова, лишь бы её дочь была жива. Но только ей уже ничего не вернуть. Так, всё, стоп, малышка ни в чём не виновата! Я аккуратно уложил её у себя на руках. Кроха снова начала смотреть на меня своими очаровательными глазками.