— Ну, это ты, Сашка, загнул! — грубо перебил рассказчика
блондин. — За что же им такие деньжищи? Мой дед вон — целый
академик, доктор наук, преподает в вузе, и то всего четыреста с
чем-то в месяц имеет. Хотя он уже старый, всю жизнь, считай, наукой
занимался! Заслуженный человек, награды имеет!
— Не вру я, Вовка! — с жаром произнес полненький Сашка. —
Честное слово! Были такие зарплаты! Пашка, скажи ему ты!
— Верно, — кивнул Паша, — если человек где-нибудь на самом
Севере работает да еще в глухой тайге, скажем, в особо трудных
условиях, то так платить могут. Геологам разным, буровикам,
нефтяникам... Тем, кто важные месторождения для государства
разведывает, а потом их осваивает. Но особенно тем, кто работает на
золотых приисках. Вот там действительно деньги большие
зарабатывают! Но и труд там адский. Вкалывают по несколько месяцев
подряд, почти без выходных, вахтовым методом, а потом получают на
руки сразу кучу денег.
— И все их тут же спускают! — вклинился Сашка. — Отец
рассказывал: у этих бичей самый шик был — пойти в ресторан и всех в
зале угостить за свой счет. Или же заказать для себя и гостей всё
меню...
— Это как? — не понял Вовка.
— Заказать все блюда, что есть в списке, — пояснил Сашка. — И
гуляли там по несколько дней, пока деньги не кончались. А потом
снова нанимались на работу, ехали в тайгу на вахту... Совсем как
этот Коновалов! Сначала работает, а потом все прогуливает с
дружками! Пустой человек, никчемный: у него ведь ничего не было —
ни жены, ни семьи, ни смысла в жизни. Натуральный бич!
— В принципе, верно, — согласился Паша. — Ты все правильно
понял. Именно так Коновалов и жил. Я тоже читал этот рассказ...
— Вот видишь! — обрадовался поддержке Славка. — А Галинка стала
кричать, что я ничего не смыслю в творчестве Горького, что этот
Коновалов — символ свободы, что для него невозможно жить, как все,
что его пьянство и бродяжничество — это якобы форма протеста против
царского режима, душившего всё живое, что он чуть ли не
революционер... Поэтому и умер сразу в тюрьме — от тоски и
несвободы.
— Ага, выходит, дядя Петя, что тринадцатой квартире живет, —
мрачно заметил Вовка, — тоже революционер? Он после аванса и
зарплаты несколько дней не просыхает, пока деньги не закончатся. А
потом снова за работу принимается.