В случившемся Паша винил прежде всего себя: в последнее время он
стал очень рассеянным. Что было неудивительно: во-первых, возраст
(шестьдесят пять лет), во-вторых, неизбежные болезни, в-третьих,
одиночество и общее ощущение своей ненужности. Он часто чувствовал
себя брошенным: дочь с зятем давно (еще в начале десятых годов)
перебрались в Германию. У Мишки оказались немецкие корни его
(фамилия Вальцев, оказывается, произошла от немецкого walzer,
«вальс»), и он попал в какую-то местную программу по переселению
этнических немцев, фольксдойче, Лена поехала с ним (а куда деваться
любящей жене?). С тех пор они виделись всего насколько раз, а с
внуками (Мариусом и Питером) он в основном общался только по
телефону и скайпу. Так и жили — далеко друг от друга, по сути, без
всяких настоящих семейных связей.
Паша был немного обижен на дочь с зятем — вполне могли бы жить и
здесь, в России. В самом деле: профессии у обоих — хорошие (он —
компьютерщик, айтишник, она — специалист по пиару, рекламе и
маркетингу), зарабатывали прилично. Жили отдельно (снимали квартиру
неподалеку), никаких проблем в общении не было. Паша очень хотел
внуков — вот появятся, тогда можно будет заняться их воспитанием, и
это еще больше сблизит семьи, но молодые заводить детей не
торопились. Мол, можно еще пожить для себя...
Раньше, горько вздыхал Паша, ребятишек рожали сразу, пока молоды
и здоровы, а теперь все откладывают и откладывают. А куда, зачем?
Ему — уже тридцать два, ей — тридцать, чего тянуть-то? Но дочь и
зять ссылались на отсутствие своей жилплощади, хотя вопрос был
более чем решаемый — вполне могли взять ипотеку, в две семьи
потянули бы... Разве он не помог бы своей родной дочери, разве не
стал бы заботиться о своих внуках? Но нет, не сложилось. А потом
зять Мишка узнал о новой программе правительства Германии по
переселению «русских немцев» — и понеслось!
Тут же вспомнил, что у него немецкие корни — от прапрапрадедов,
переселившихся в Поволжье еще при царице Екатерине Второй.
Германские колонисты получили хорошие земли под Саратовом,
обосновались солидно, надолго. Жили в достатке, можно сказать —
почти богато (по русским меркам). Во время первой мировой Мишкин
прадед сменил фамилию на Вальцев — чтобы не было лишних проблем. Он
тогда уже был крупным коммерсантом, торговцем сахаром, поставлял
свой товар почти по всей Российской Империи. Во время Гражданской
войны потерял почти все, сам уцелел чудом... Спасло лишь то, что
его сын Петр прибился к красным, воевал под Царицыном и в Крыму,
потом выучился на инженера, служил на Саратовском моторном заводе.
И о своем отце-коммерсанте предпочитал никому не говорить и вообще
прошлое не вспоминать.