Открыла дверь в прихожую, которая постепенно переходила к
туалету, к ванной комнате и кухне. Света нигде нет. На всякий
опять-таки случай Ольга Петровна, чувствуя, как сердце постепенно
набирает неприятный и даже болезненный разбег, включила в прихожей
свет. Верхняя одежда и обувка внучкина – всё на месте. Да и
привычная цепочка накинута на входной двери. Это верный знак, что
никто никуда не выходил. Куда ж Алёнка-то девалась?
Если бы холодком не потянуло по спине, Ольга Петровна ни за что
бы в тёмную кухню не зашла. Но этот сквозняк она хорошо знала. Мало
ли – на кухне света нет. Балкон-то открыт. И Ольга Петровна
поспешила заглянуть туда: может, у внучки бессонница? Решила на
прохладе посидеть, чтобы в тёплой постели потом сразу уснуть?
Переступила порог – и вскинула ладони к лицу удержать
вскрик!..
Внучка, в маечке и в трусиках, сидела на бетонном полу (линолеум
поверх – не в счёт!), вжимаясь спиной в самодельный шкафчик,
когда-то давно сработанный дедом. И сидела она не неподвижно, а
будто пытаясь толчками назад проломить этот шкафчик, ногами
упираясь в пол или отталкиваясь от него, а руками… защищая от
какой-то опасности лицо?!
- Алёна… - то ли позвала Ольга Петровна, то ли просто произнесла
имя внучки.
Никакой реакции на имя.
Алёна продолжала отталкиваться ногами от пола, словно…
отодвигаясь от чего-то опасного. И при этом дышала сипло – и даже
Ольга Петровна сообразила, что не от холода, а от… страха. Потому
как опасность была для внучки слишком близка.
И женщина бросилась в комнаты – с приглушённым воплем:
- Виталя! Виталя!
…Дед встал с постели одним прыжком. Второе движение – поднял с
пола посох.
- Что?.. Что случилось?!
- Алёна на балконе! Она там… Там!
Не выпуская посоха, Виталий Олегович мгновенно обогнал жену и
очутился на балконе. Присел перед внучкой на корточки. Та уже
задыхалась, слепо глядя между руками на что-то такое ужасающее, что
уже не пыталась вжиматься в шкафчик, а всё больше пригибалась,
скорчившись направо, будто именно в этой стороне осталось местечко,
куда она ещё могла если не спрятаться, то вжаться, чтобы нечто
страшное не достало её. И дышала не так, словно не хватало воздуха,
а словно…
Дед гадать не стал. Быстро подобрал посох, уложенный было рядом
с собой, пока старался определить, что происходит. Ладони внучки
раскрыты. И рядом друг с другом. Поэтому Виталий Олегович, не
сомневаясь, вложил в них рукоять посоха, не отпуская-таки его из
собственных рук. Маленький жест – надавил посохом на эти ладони,
чтобы Алёна прочувствовала, что возле неё появилось нечто.