Признаться, объяснение на повышенных
тонах вышло. Зато потом витус Далин добровольно покинул моё
заведение. Взамен я обязался не подавать прошение в полицию. А то,
сами понимаете, это хулиганство форменное было. За такие дела можно
и на пятнадцать суток в обезьяннике отсидеть. Ну а незадолго до
наступления полуночи витус Ксижен благополучно покинул моё
заведение. Я лично довёл его до дверей и пожелал спокойной ночи.
Вот и всё, мастер.
– Великолепно, уважаемый,
великолепно, – стальное перо брякнулось на стол, Туран, словно в
театре на представлении, захлопал в ладоши. – Вы и правду сказали,
и, одновременно, умолчали о самых грязных подробностях. Только,
уважаемый, промашка вышла: труп витуса Ксижена до сих пор хранится
в Управлении полиции, и будет храниться там вплоть до полного
окончания расследования.
– И что, уважаемый? – нервы в душе
Коня натянулись до предела в преддверии очередной ловушки.
– А то, уважаемый, что у меня в сейфе
лежит протокол осмотра и вскрытия тела главного инженера. А там,
чёрным по белому, зафиксированы все повреждения кожного покрова
витуса Ксижена. Так будете правду говорить, или вас опять ловить на
заведомо ложных показаниях? Так это мы быстро, – Туран положил
перед собой чистый лист. – Сейчас запишу вас рассказ, а вы его
подпишете.
Конь неловко заёрзал на стуле, будто
на гладком и полированном сиденье в самый неподходящий момент
проросли очень острые кнопки. Владелец бани понятия не имеет, что
там ещё знает залётный начальник из губернии, от того и елозит
нервно.
– Говорите правду, уважаемый, всю
правду, какой бы она не была, – подсказал Туран. – Тогда не
ошибётесь и не попадёте впросак.
– Ладно, ваша взяла, – Конь шумно
фыркнул, словно он и самом деле рабочий конь. – До кулачной драки и
в самом деле не дошло. Витус Далин, когда в номер заскочил и
Жемчужину на лавке в положении горизонтальном узрел, так сразу со
стола нож схватил и ткнул им витуса Ксижена прямо в грудь.
– Что за нож? – Туран тут же
склонился над протоколом.
– Ну, это, – Конь неопределённо
махнул рукой, – столовый такой, для масла. Им ещё колбасу или
котлету порезать можно.
Вот оно что, Туран поднял голову,
стальное перо в правой руке зависло над бумагой. Неужели это был
тот самый нож, что Туран видел на столе в четвёртом номере? Лезвие
у него как раз тонкое и узкое. Подобными ножами только богачи
пользуются. Фельдшер Дартин, что осматривал труп Варма Ксижена, в
ресторане отродясь не бывал, потому и не понял, каким это ножом
зарезали главного инженера.