- Но произошедший пробой во дворе школы, для вас неожиданностью
не стал. - кивнув на услышанное произнёс император.
- Да. Отдел аналитики этот вопрос держал на особом контроле. Мы
готовились. Детей перевели заранее. Тем не менее, количество тварей
всё равно стало для нас большим сюрпризом. Всё не совсем по плану
пошло, но в итоге справились.
Монарх надолго задумался анализируя услышанное, после чего
слегка прищурившись, оглядел сидевших перед собой гостей и
продолжил диалог:
- Я не буду спрашивать, что у вас там за игрушка такая мощная
появилась, и откуда демоны про неё узнали. Это пока ваше дело и
проблема. Сейчас меня интересует другой вопрос. Почему ты мне не
доложил о том, что растишь наследника тёмной крови?
В тронном зале мгновенно возникла тревожная тишина. Знание
императора не могло быть для князя полным сюрпризом, но и
однозначной уверенности в том, что Романов прознал про мальчишку,
тоже не было.
Возникшая пауза резала по ушам молодому княжичу Белорецкому,
пока его родич и сидевший во главе стола монарх, спокойно себе
играли в "гляделки". Казалось бы, ситуация должна была накаляться,
а напряжение возрастать, но изучавшие друг друга взглядом мужчины,
вопреки ожиданиям излучали парадоксальное спокойствие.
- Потому что желаю сохранить ему жизнь. - наконец-то нарушил
молчание Евгений Константинович.
- Я по-твоему убийца младенцев? - изогнул бровь император,
демонстрируя недовольство.
Очередная пауза на этот раз провисела недолго.
- Не в укор тебе или твоему благородному отцу, Твоё Величество,
но из присутствующих в этой комнате, да и практически во всей
империи, едва ли только не мой род выступал против геноцида
Черногвардейцевых.
Сказанное явно не понравилось императору, но в то же время было
абсолютной правдой. В тот роковой день, когда демонологам на Руси
был вынесен смертный приговор, мало кто из тех кто даже был связан
с ними узами крови, смог хотя бы словом встать на защиту
обреченных. Впрочем, поставить свой щит и меч против всей империи и
вовсе никто не решился.
- Ты и в молодости порой был излишне прямолинеен.
- Тогда тебе это, помню, нравилось. - впервые позволил себе
улыбку Евгений Константинович.
- Тогда ты дерзил всем вокруг, а мне не стеснялся говорить
правду. - добавил Романов, с явным намёком в голосе.