- Это макияж такой, пап. Смоки айс.
- Чтоб парней на улицах отпугивать? Интересное решение.
Даже сейчас он не растерял юмора. Держался молодцом и еще ни разу не сказал, как ему больно... Я рассмеялась и, вновь поправив капельницу, откинулась на спинку кресла.
- Во что сыграем? Шахматы? Карты? А может нарды?
- Нет, дорогая моя. Капельница часа на три, значит нас никто точно беспокоить не будет. А ты давай-ка поспи. Откинься в креслице, возьми плед и поспи как следует. А я тебе колыбельную спою. Как в детстве, помнишь?
- Это запрещенный прием, - я кивнула, сдерживая нахлынувшие эмоции.
- Так что? Ангела? Или Засыпай?
- Давай ангела, - закусила губу, стараясь не разреветься.
Хоть и русский рок сложно было назвать колыбельными, но в далеком детстве лучше всего я засыпала именно под «тяжелые» хиты девяностых.
Отец откинулся на подушки и хрипло запел, задумчиво глядя куда-то вдаль, будто сквозь больничные стены. Я подобрала ноги на кресло и, прикрыв веки, свернулась калачиком. Голос отца все такой же будто молодой звучал, унося меня прочь из стен больницы. В далекое беззаботное детство, пахнущее какао, мандаринами и шарлоткой, которую готовили каждую субботу. Туда, где отец был здоров
Вот все бы отдала, чтобы не было больше этих капельниц, бесконечной чреды больниц... А затем в памяти ожил спокойный женский голос «Я могу тебе помочь». «Помоги!» - кажется, я кричала.
И время будто замерло. Даже дышать стало тяжелее. Разлепила веки и тут же встретилась взглядом с самой собой! Но это же был сон?! Или... нет?!
Мы все так же находились в больничной палате. Фальшивая «Я» замерла рядом с постелью отца. Ее пальцы касались его лба и от этих прикосновений его серая кожа свежела, прерывистое дыхание выравнивалось. «А мы и правда похожи, старик не обманул... - она развернулась и впилась в мое лицо немигающим взглядом. - У меня мало времени... Я могу помочь твоему отцу. Он будет жить, как ты видишь ему уже легче. Но взамен ты должна будешь помочь мне». «Все, что угодно» - я коротко кивнула, не сводя взгляда со спящего отца. «Я займу твое место здесь и излечу твоего отца, - девушка говорила спокойно, сдержано. – А ты станешь мною на семь дней. Но никто не должен знать о нашем договоре. Иначе, сделка расторгается»
«Я согласна» - ответила без раздумий и тут же ощутила сильный удар в грудь. «Хорошо, - голос стал тише, звучал будто сквозь стену. - Частично я передам тебе свои знания о моем мире». А в следующее мгновение мир поплыл перед глазами. Меня будто запихнули в барабан стиральной машинки. А в голове зазвучал тихий, едва слышный голос «Надеюсь, тебе удастся выжить...»