— Я буду. Один вопрос: если стану охотником «Урагана», смогу
брать задания в других городах и организациях охотников?
— Конечно. Ты не привязан к нашей конторе, просто через нас
получаешь лицензию. А контракт свой можешь отрабатывать где хочешь.
Покуда будешь выполнять указанную норму, мотайся хоть по всей
империи.
— Спасибо.
Кланяюсь и топаю на выход.
Вот и прекрасно. Такое трудоустройство меня вполне устраивает. А
то три месяца в учебке не могу себе позволить. В Астрахань надо,
след остывает...
Может, зря я вообще решил вступить в охотники прямо сейчас? Нет,
не зря. Деньги пригодятся. Чтобы доказать своё происхождение, мало
будет найти доказательства в архивах. Там наверняка придётся
судиться, а значит, нанимать крутого адвоката, давать взятки и так
далее.
Да и про остальные дела не стоит забывать. Не хочу уезжать из
Кузни, пока их не закончу. А чтобы не страдать фигнёй в перерывах,
буду охотиться. Так что всё норм. Впереди три дня, во время которых
я как раз решу вопросы с расписками и перстнем Кузнечиковых...
Стоп!
Кто это напрягает милашку?
Повернув за угол, вижу Милославу, сжавшуюся возле стены, и
бугая, нависшего над ней. Бугай на две головы выше и втрое шире,
чем девушка. Та чуть не трясётся от страха, пытаясь прикрыться
бумагами, которые держит в руках.
— Ну так что? — негромко, но злобно рычит здоровяк. — Как вопрос
будем решать?
— Я не могу вам ничем помочь, — дрожащим голоском отвечает
Мила.
— Можешь, сучка, не придуривайся...
Даже неохота выяснять, в чём причина конфликта. И так всё ясно.
Большой и сильный мужик запугивает маленькую и скромную девушку.
Чего он там хочет — мне плевать. Не люблю, когда мужчины так себя
ведут по отношению к хрупким созданиям вроде Милославы.
Выхожу из-за угла, готовя Гранит. Милослава смотрит на меня
умоляющим взглядом. Бугай тоже замечает и бросает:
— Проходи, сопляк.
Ничего не отвечаю. Отвожу глаза, типа не собираюсь вмешиваться,
и мужик поворачивается обратно к Миле.
А потом оказываюсь вплотную и хлопаю его по плечу.
— Чо хотел? — поворачивается квадратная морда.
Пробиваю жёсткий боковой в челюсть. Глаза здоровяка
закатываются, и он с грохотом падает на пол. Милослава едва
успевает отскочить.
— Ничо, — отвечаю я, потирая кулак. Ни хрена у него челюсть
крепкая, надо было доспех накинуть.