– Она выследила трутня и
поняла, кто он такой, – вставила Марина. – Если бы не Рыя, никто бы
из нас не выжил.
– Сначала мы вообще думали, что убийц
двое, – продолжила рассказ Оля. – Дело в том, что смерти были
неодинаковы. У одних трутень до последней капли высасывал
кровь…
– Он что, еще и вампир? – нахмурился
Костя.
– Ну, в каком-то смысле. Только он не
зубами кусает – протыкает кожу длинным острым хвостом и качает
кровь через него, как через шланг. Так он расправился с Жанной и
Родионом – двумя своими первыми жертвами. Ну и потом – со многими
другими. Но иногда он поступал иначе. Тоже колол человека хвостом,
но кровь не пил, а наоборот, впрыскивал что-то внутрь. Главное, что
потом жертва совершенно не помнила, что именно с ней произошло.
Какое-то время продолжала жить, как ни в чем не бывало, но потом
вдруг ее начинало корежить. Сквозь тело прорастали кривые костяные
шипы, кожа покрывалась струпьями и лопалась, внутренние органы
вываливались сквозь открывшиеся раны, глаза вытекали, зубы один за
другим выпадали, и человек умирал в страшных мучениях. Более
жуткого зрелища, чем такая смерть, я в своей жизни не видела. При
всем при том, эти несчастные до последнего оставались в сознании и
истошно орали. Потом уже мы стали таких добивать, чтобы прекратить
страдания, но поначалу боялись подцепить от них заразу и убегали
прочь. Даже когда Рыя объяснила, что это не вирус и от человека к
человеку не передается, многие не верили.
– А выследить и убить монстра не
пытались? – негромко спросил Тимур, до белых костяшек стискивая
пальцы на ложе карабина.
– Конечно, пытались. Но как его
выследишь, если час назад он выглядел, как Марина, полчаса назад –
как Артем, а сейчас надел третью личину? Будь на «Ковчеге» все в
порядке с энергией, Рыя бы его, конечно, вычислила, а так… Был
один… эпизод… – Оля вдруг запнулась и замолчала, потупившись.
– Ну-ну, продолжай, – подстегнул ее
Костя.
– Это ты про Олесю? – повернулся к
девушке Артем.
Не поднимая глаз, Фомичева коротко
кивнула.
– Все говорило за то, что трутень –
она, – набрав в легкие побольше воздуха, выговорил юноша, обращаясь
к остальным. – Олеся, то есть. Даже я поверил, хотя и возражал
против крайних мер.
– Мы все поверили, – всхлипнула
Марина. – Оля не виновата.
– Я была вашим капитаном, – едва
слышно произнесла Фомичева. – Я обязана была это остановить…