– Eat, for someday you will be
eaten![3] – заявил американец, вставая с
песка.
– Подавятся, – хмуро бросил
Тимур.
[1] Как ты
думаешь, нам нужно идти к пристани, или остаться здесь? (англ.)
[2]
Конечно, мы должны идти! (англ.)
[3]
Дословно: ешь, пока можешь, потому что однажды тебя тоже съедят
(англ., пословица)
Планета Новая Земля, Крепость
Росс, десятый день в новом мире
– Ты к ней? – спросила Ада, едва Олег
переступил порог медотсека – одного из трех помещений «Ковчега»,
сохранившихся почти в неизменном виде после трансформации корабля в
планетарную базу. Другими двумя были рубка, из которой юноша как
раз пришел, и учебный класс.
– Ну да, – кивнул девушке Светлов. –
Мне сказали, она меня звала.
– Если это можно так назвать… Третий
бокс.
– Я знаю, – снова кивнул он, тем не
менее останавливаясь перед первой из дверей. Зеркальные изнутри и
прозрачные снаружи, они позволяли наблюдать за происходящим в
боксах, самому оставаясь незамеченным.
За дверью на кушетке с высоким
изголовьем, скрючившись, подтянув колени к животу и уткнувшись
лицом в стену, лежал Гера Фролов, в брюках и обуви, но с голой
спиной. Его куртка и футболка комом валялись на полу. Юноша не
шевелился – возможно, спал, возможно, лишь притворялся, что
спит.
– Как он? – обернувшись, спросил Олег
у Ады.
– Как и предупреждала Инна, – развела
руками та. – Корабельный рацион есть отказался, но воду выпил.
Кухня «Ковчега» и после посадки
продолжала трижды в день потчевать колонистов привычной
разноцветной кашей.
– Сколько он уже у нас на диете? –
нахмурился Светлов.
– А я знаю? – пожала плечами Ада. – Я
с ними, – мотнула она в сторону боксов своими кудряшками, – тут
сегодня в первый раз кукую.
Гера не находился под арестом и
медотсек был для него не тюрьмой, как когда-то для самого Олега, а
скорбным домом: у Фролова съехала крыша. Должно быть, началось все
еще на «Ковчеге», после трагической гибели его подруги
Марины-«Мальвины», но тогда никто этого просто не понял – других
забот хватало. Потом последовали убийство Герой капитана
Вербицкого, учиненный Мамаем скорый суд и едва не состоявшаяся
казнь. После высадки на планету по итогам бурных споров было решено
в очередной раз подвести черту под прошлым: в новом мире – новая
жизнь, но для Фролова, похоже, было уже поздно. Когда Инна пришла
сообщить ему об амнистии, Гера забился в угол и наотрез оказался
выходить из корабля. Кричал, что вокруг него одни инопланетяне, но
лично он им не дастся, отказался есть «ковчеговскую» разноцветную
кашу – все твердил, что еда отравлена Чужими. Потом, казалось бы,
успокоился, позволил вывести себя из медотсека – и тут же в
коридоре набросился на мелкую Ксюшу Шипову, вообразив, что под ее
личиной скрывается монстр. Девочку у него отбили, а Фролова, от
греха, вернули в бокс, где тот и оставался до сих пор, то затихая,
как сейчас, то снова впадая в буйство.