В нем вообще была буйная энергия, он громко говорил, размахивая
руками, и громко смеялся. Лицом он больше всего походил на Иисуса,
с этими его длинными светлыми волосами, но совсем не благостного,
или на Курта Кобейна, которому, кажется, подражал.
Максим увлекался лёгкими запрещенными веществами, но делал это
редко — иногда, когда сочинял. В отличие от большинства музыкантов,
Максим выходил на сцену практически трезвым, хотя его группа отнюдь
не была такими ангелочками, но его это устраивало.
Никто из музыкантов никогда не сорвал концерт, а вот репетицию
могли запросто. Максим огорчался, но не ругал ребят, он очень ценил
их дружеские отношения и знал, насколько часто группы разваливаются
из-за внутренних конфликтов.
А ещё двое любовников Веры были очень разными в сексе. Если Виталий
был склонен к доминированию, он мог потянуть Веру за волосы, любил
анальный секс и иррумацию, но при этом тяготел к неспешному ритму,
то Максим был всегда на равных и любил бурные страсти, после
которых они лежали в постели и отдыхали. Но яркие оргазмы у Веры
были с обоими.
Училась она с таким количеством секса всё лучше и лучше. Теперь ее
стали чаще звать выступить на концертах, а преподавательница
считала, что Вера наконец-то начала раскрывать свое природное
дарование и стала давать ей более серьезные произведения.
Накануне одного из концертов, отчётного в конце учебного года от
фортепианного отделения, где она должна была сыграть одну из
поздних сонат Бетховена, днём она была с Виталием, а вечером и
ночью — с Максимом.
Соната, кстати была не столько технически сложной, хотя и этого
хватало, сколько требовала особого состояния сосредоточенности,
чтобы выразить всю масштабность этой вещи и ее божественную
красоту.
Виталий пригласил её в необычное место — БДСМ клуб, который днём
работал как кафе. Вера с любопытством разглядывала всякие странные
штуки, назначения большинства которых она вовсе не понимала, кроме
каких-то плеток для порки и веревок для связывания.
Посередине одной из стен возвышался черный андреевский крест и Вера
гадала, какие у нее ощущения будут, если Виталий привяжет ее к
нему. Лицо ее приняло задумчивое выражение и тактичный Виталий не
мешал ее мыслям.
Но вот она очнулась и он наконец спросил Веру:
— А как ты относишься к латексу и корсетам?